Мои двенадцать увольнений

Мои родители развелись сразу после моего рождения. Оба сильные и независимые они не хотели уступать друг другу. Мать преуспевающий адвокат, не хотела погрязнуть в быте, а отец хотел видеть рядом с собой слабую овечку, которую нужно защищать от страшных волков. Чрез месяц отец познакомился с Мариночкой и обрел себе маленькую девочку с вечно надутыми губками, со слабыми нервами, которые надо беречь, а та в скорости родила ему Леру. И вот теперь они на пару страдали от несправедливости всего мира, и от моей в частности. Достали.

Старшая сестра пошла по стопам матери, стала юристом-международником. Мама всегда ей говорила, не повторяй моих ошибок, будь мягче с мужем и учись уступать, Светлана воплотила в жизнь совет матери и уже больше двадцати лет состояла в счастливом браке. У меня есть чудесные племянница и племянник — Мария и Иван. Хорошо, что есть нормальные люди в моей семье.

С отцом мы всегда дружили, от него мне достался взрывной характер, который я пытался контролировать, но не всегда удавалось, и ослиное упрямство, хотя скорей всего упрямство было мне отмерено в двойном размере и от отца и от матери. Вот и сейчас раздражение клокотало и требовало выхода. Ничего подходящего на столе в кабинете не оказалось, и я с силой швырнул портфель в стену. Но почему-то, вместо стены он угодил в Ерец, которая вышла с террасы со своей дурацкой лейкой. Она слишком поздно заметила опасность, и увернуться не смогла, портфель со всей силы ударил ее в плечо и лейка с грохотом упала. Вот черт. Что делать? Скорую вызывать? Шину накладывать?

Тем словам, что она выдала, могли позавидовать грузчики в порту, но, слава богу, я ее не убил. Она меня, конечно, раздражала, но не на столько, чтобы я убил или покалечил, как работник она для меня была ценна. Интересно, а она от кого сбежала на работу?

Как больно, хорошо хоть не в голову, а то так и без последних мозгов можно остаться. Вид у него был потешный, сам не ожидал, что в меня угодит, хорошо хоть скорую отговорила вызывать. Да только теперь в ресторан придется идти в платье с длинными рукавами. В сумки мазь траксевазиновая должна быть, нужно помазать, заодно и ущерб оценю.

Я прошла к себе и закрыла дверь. Сняла блузку и стала рассматривать ушибленное место в зеркале, плечо было красным и побаливало, мазь слегка остудила кожу. Бумажной салфеткой я убрала излишки мази и осторожно натянула блузку. Замечательно началось утро, запас сладкого пригодится, чай выпью с эклером и запишу в свой список «неприятностей» еще и попадание портфеля со всей дури. И кто его довел до такого состояния, у него и так характер взрывоопасный, а если еще и дров подкинуть, так может разнести все вокруг.

Когда я выплыла из кабинета, под дверью меня ожидал Андрей Владимирович и вид у него был, как у нашкодившего котенка.

— Кости целы? Точно не сломал?

— Не дождетесь.

— Давайте в травмпукт отвезу?

— Все нормально. Синяк будет огромный. И неприятный осадок останется. Никогда не думала, что поливать цветы опасно для жизни. Кофе?

— Сам налью. Не ожидал, что вы так рано будете на работе.

— Так получилось, я не специально. Вы уже высказывали свое неодобрительное мнение по-поводу работы в неурочное время, но я так быстро не могу перестроиться. Хотя еще пара попаданий портфелем и я точно отучусь от этой пагубной привычки.

— Я не хотел.

— Профитроли к кофе будете? Эклеры не дам, я стресс ими заем.

— Буду.

Я поставила все на поднос и отнесла в кабинет, попытки отобрать у меня орудие труда официантов я пресекла, и Ковину пришлось подчиниться. Теперь выходя с террасы, буду громко кричать, что сдаюсь и выхожу с высоко поднятыми руками. Больше ничего неприятного в этот день не произошло. Неделя пролетела незаметно. В беготне, телефонных звонках, поручениях, папка из отдела кадров как-то затерялась в этой рабочей суматохе.

Вот уже и последние часы рабочей пятницы. Я предвкушала праздник, Екатерина потихоньку собиралась домой, и только Петя оставался допоздна, Ковин собирался в командировку и верный оруженосец должен был получить задание на неделю.

Утро воскресенья, хотя какое утро в два часа дня, было хмурым, праздник удался на славу — голова трещала, тело не слушалось, ужасно хотелось пить, а от мысли о еде становилось дурно. После того как ресторан закрылся мы совершили набег на супермаркет и поехали продолжать отмечание к Юрке на дачу. Как мы жарили шашлык, не помнил никто, но съели весь. В девять утра меня как именинницу погрузили в такси и довезли до квартиры, хорошо, что мать на Волге, а то мое состояние очень бы ее огорчило. Как чувствовала, с вечера набила холодильник минералкой, приготовила чай с лимоном. Проведя реанимационные мероприятия, я дотащилась до мобильника, куча СМСок, одинакового содержания «Жива?», я добросовестно ответила на каждое и улеглась спать. Следующее мое пробуждение уже не было таким трудным, я возвращалась в норму, память возвращалась фрагментарно. Погуляли хорошо.