Мои двенадцать увольнений

«Может и магическое, только вот все мои планы в черту, на нас время и не оставила. Да и Зубров мне там меньше всего нужен. Может у черту Сингапур? Не получится, у меня там четыре выступления. Черт подрал бы Ники с ее активностью, из недели отдыха не осталось и дня свободного. И Зуброва к черту».

— Шеф, все нормально? Или вы от приступа голода зубами скрипите?

— Все нормально.

— Ну, раз нормально, тогда может отпустите мою руку, а?

Отпустил, хотя совершенно нецивилизованная часть меня требовала взвалить на плечо и тащить в ближайшую пещеру, желательно с огромной кроватью. Но цивилизованная часть все еще сдерживала, хоть ей это удавалось все хуже и хуже. Помог Николь сесть в машину, захлопнул дверцу. Следом подъехал Слава, ничего не спрашивая повез обратно в офис.

Господи, взрослый же мужик, ну какие фотообои с зубрами на стенах, а? какая женщина выдержит такое в своей квартире? С другой стороны, что ждать от мужчины, знакомством с которым как раз зубрам и обязана. Пришлось брать дизайнера на себя, останавливать креатив и делать пригодное для житья помещение в двести пятьдесят квадратов. Не думала, что так сложно выбрать фактуру, цвет, хотя бы понять что действительно хочешь, вот что уж точно не хочу было понятно сразу. Почти до утра провозилась с образцами. Дизайнер стонал, что опять надо все менять. Вот интересно, он чем думал когда из семейного гнезда почти ночной клуб сотворил с зеркалами, леопердовыми расцветочками, бизончиками на стенах?

Утром пришлось уехать к себе, надо вещи собирать, а Бизон с дизайнером все продолжали выбирать.

Завтра вылет в Сингапур, самолет ждать не будет.

И почему мне так хочется опоздать на рейс?

Шеф выдернул из моих рук чемодан и понесся в вип-зал, только у меня-то туда хода нет. Ладно, теперь мои вещи точно долетят до Сингапура, надеюсь, мое тело где-нибудь затеряется. Мне выдали посадочный талон, прошла все необходимые процедуры для перехода на территорию без границ и гражданств. Народ с круглыми глазами носился по дути-фри. А я пыталась найти приличные кафе, чтоб выпить чай и съесть какую-нибудь печеньку. Эх, не успела я выбрать ничего на витрине, шеф уже разыскивал.

— Вы где?

— Чай покупаю.

— Его и так подадут.

— Вам подадут. А мне самой идти надо.

— Не понял?

И что непонятного, он в випе, я в стандарте. Хотя если брать цену за чашку чая, это вип, если говорить о вкусе сего варева, то это экономский эконом в кубе.

— О, уже посадку на самолет открыли.

— Значит, в самолете увидимся.

Не стала я расстраивать шефа, что в самолете мы не встретимся, у него отдельный вход, вип места, да и после полета мы можем не пересечься, у него крутой отель в самом центре города, у меня где-то на окраине. Но что поделаешь, такие прописаны представительские расходы на мою персону. И так решили мне командировочку организовать совсем забыв, что в первую очередь не я от этой организации пострадаю, а они, и регламенты не спасут.

Впервые я обрадовалась требованию авиакомпании «выключить телефон». Сделала это с радостью, еще не хватало в самый ответственный момент, когда самолет взлетает, а я усиленно молюсь, чтоб мы оторвались от земли, и ничего не отвалилось, услышать бурчания от шефа. Спать не хотелось, кино смотреть тоже, книги в планшетке все уже давно зачитаны до дыр, остается только петь.

«В бананово-лимонном Сингапуре, в буре,

Запястьями и кольцами звеня,

Магнолия тропической лазури,

Вы любите меня».

Песенку Вертинского напевала почти весь полет, правда, беззвучно, шевеля губами, сосед не выдержал и попросил не молиться. Ноги отваливались, я пыталась разминать их во время полета, но тот же сосед бурчал каждый мой пролаз через него, пришлось терпеть.

Стюардесса умудрялась ходить по салону, призывно покачивая бедрами, улыбаться и поправлять кресла особо бурчащем пассажирам. Я вроде и не бурчала, но почему-то она направилась ко мне.

— Вас спрашивают в первом классе?

— А можно сказать, что меня нет?

— То есть?

— Нет меня и все. Нет такого пассажира. Не зарегистрировалась.

Стюардесса, не Жанна к несчастью, даже растерялась.

— Этой мой шеф, и так на работе достал еще и в полете хочет.

— Хорошо, — с пониманием дела кивнула бортпроводница.

Два варианта или с собой стоять заставит весь полет, чтоб гениальные мысли слушала, или, что хуже место свое отдаст, я потом майся осознанием своей наглости, что загнала шефа в малогабаритку и повредил он там себе спину и ноги, это я тут с моим ростом хорошо вписываюсь, а он же потом все две недели будет мне припоминать боль в ногах. Не, лучше здоровый и бодрый шеф, чем разбитый и сердитый.

Только вот шеф не поверил, пошел проверять, благо, выходя из кабинки для всяческих нужд, успела его заметить. Обозревал салон, юзом обратно в кабинку. Через десять минут выбралась.

— Может вам уголька активированного? — сочувственно спросила дама, ожидающая под дверцей кабинки.

— Спасибо, наглоталась уже, жду эффекта.

Продолжила напевать Вертинского, чему мой сосед не обрадовался. К счастью, наконец-то объявили снижения.

И первое что я услышала спустившись с небес на землю:

— Мать вашу, вы где?

— Из аэропорта выхожу.