Мои двенадцать увольнений

— Пытка голодом, это единственное что вас может пронять?

— Нет. Но те, кому удалось меня пронять, были потом этому не рады.

— Так нравится вам японская кухня или нет?

— Смотря, что вы подразумеваете под «японской кухней» — европеизированную кухню или традиционную?

— Традиционную.

— Понравилось многое, но только не то, что на меня смотрело из тарелки, они же там много едят в сыром, иногда в живом виде. Три года назад были на книжной выставке, мне даже удалось в Киото съездить, а еще нас на рыбную биржу водили, и знаете у них там рыбой не пахнет, как у нас в магазинах, а тунцы — это такие громадины. И чай, чай там просто великолепный и разнообразный.

— Значит, палочки вас не напугают.

Нас встретили, забрали верхнюю одежду и провели в комнату, обставленную в японском стиле, я разулась и пристроилась к столу. Ковин сел напротив.

— Сейчас поужинаем.

— Собираетесь на мне фугу испытывать.

— Хорошая мысль, но боюсь, что воскресить я вас не смогу, а без вас иногда бывает скучно.

— Вот почему я всегда слышу одну и ту же фразу: «Без тебя скучно»? Я что, комиком работаю? Что в издательстве, что здесь. Даже обидно. Вот проведу аттестацию и пусть мне профессионалы скажут, что я не тем работаю, еще тесты на профориентацию пройду, а то может без меня шапито загибаются.

— Обижаться не нужно. По вам скучают, а о многих никто не вспоминает.

— Разница есть между — по вам скучают и без тебя скучно.

— Мы будем спорить или есть?

— И то и другое. Аттестацию вы когда-нибудь проводили?

— Секретарей — нет.

— Когда-то все бывает в первый раз, и до секретарей очередь дошла.

— Может быть, не о работе поговорим?

Я ловко орудовала палочками, мой желудок радовался и настроение улучшалось.

— А о чем еще? Вы — работодатель, я — подчиненная. Можно еще о грибах, подосиновиках, подберезовиках, о ягодах, в виде варенья.

— А потом вы меня Пастернаком добьете?

— Нет, танцем и пением доконаю.

— Саке будете?

— Точно, Новосельцев же сначала коктейль на грудь принял, а я думаю, что никак не могу с вами тему общую найти, и на поэзию меня не тянет.

— Горячее или холодное?

— Первый вариант.

Ковин сделал заказ и через пару минут небольшой графинчик и стопки разнообразили наш стол.

— Как ваш кот поживает?

— Челе? Замечательно! Становится огромным котярой, хулиган. У нас коридор длинный, так этот разгонится, с разбегу на коврик прыгнет и едет на нем через весь коридор пока головой во входную дверь не врежется, потом обратно. Ладочку развлекает.

— Лада — это ваша мама?

— Нет, Лада — соседка по коммуналке. Я прописана в области, надоело тратить свою жизнь на пробки.

— Вы что в коммуналке обитаете?

Даже палочки отложил, так его удивил этот факт.

— Снимаю комнату.

— Фирма же для ценных сотрудников квартиры предоставляет и аренду оплачивает.

— Точно в ломбард скоро пойду сдаваться, вы опять меня к ценным причислили.

— Не переводите разговор, Вы, что об этом не знаете?

— Знаю, но когда в очередной раз вы меня уволите, мне придется не только уходить с работы, но и съезжать с квартиры, зачем мне лишние проблемы, а потом меня все устраивает.

— С чего вы взяли, что опять уволю?

— Реакция у вас на меня такая, чуть что увольняете. Я же вас раздражаю, сама не знаю чем, ведь я ангел во плоти.

— Ангел? Ха, тогда какие же черти? Тогда почему вы возвращаетесь?

— Считайте это моей миссией, пока не сделаю вам идеальную приемную не уйду.

— Даже если я буду невыносим?

— Насколько моего и вашего терпения хватит, а то не позовете обратно, и я провалю миссию. Как поживают Марина Сергеевна и Валерия Владимировна?

— Случилось чудо, и они съехали.

«Это и заметно, мадамки стали появляться регулярно, с утра почти спокоен, а не разъяренный лев в человеческом обличии». Ирэн конечно же сообщила мне все подробности об операции «переселение» и о ее положительном результате, но страна должна знать своих героев и пусть он знает, что к его покою и я приложила руку, а то — чудо.

— Это не чудо, а Ирэн Витольдовна провела работу, все прошло по плану.

— И какой был план?

— Убедить их, что самое крутое в этой жизни — это жить от вас подальше, или лишатся всего.

— И как же это удалось?

— Дар убеждения Ирэн, я ей только идею подкинула, чтоб они испугались за свои дотации.

— При встрече поблагодарю ее за дар. И чем запугали?

— Что если они в течение двух недель не исчезнут, то я буду решать на свое усмотрение, сколько денег выделять по вашему высочайшему указанию, а мои запросы с их ну никак не совпадают.

— Премию что ль выписать за идею.

— Можно. Две. Мне и Ирэн. В пятницу в издательство ехать, не забыли? Я вам речь написала, подарки купила.

— Не забыл, речь утром прочитаю.

— Я хотела бы Екатерину с собой взять, пусть привыкает к выходам.

— Дело ваше. Десерт?

— Нет. Уже двенадцатый час, домой пора. Спасибо.

— Я вам разрешаю опоздать.

— А потом об этом забудете? Есть уже печальный опыт.

— Если уволю, то и обратно возьму. По мороженому? А?

— Ладно.

Домой я вернулась около часа, Челе недовольно сморщил свой нос. И какой дурак сказал, что кошки не могут выражать свои чувства, и что у них нет мимики? Он с Челе не общался, такую моську скорчил, ужас.