Мои двенадцать увольнений

До Остоженки я добралась на удивление быстро. Полтора часа сидела, слушала и кивала, так, не поняв, зачем мое присутствие было так необходимо. Вечер был скрашен знакомством с Михаилом, молодой человек как-то слишком бойко начал за мной ухаживать, даже присутствие Ковина его не остудило. От предложения проводить мне пришлось буквально отбиваться. Напор этого Миши даже начал пугать, уж как-то неестественно быстро он в меня влюбился.

Домой вернулась поздно, под дверью меня ждал Егор с бутылкой виски. Я села рядом, взяла бутылку и сделала несколько глотков.

— Поговорила?

— Да.

— И что?

— Так и знала, что вы меня выбирать заставите с кем я и против кого я.

— Не заставлю, будь с Катей, ей нужна защита.

Чистин встал и начал спускать по ступеням.

— Егор, не понимаю я тебя, раз любишь, борись.

— Я не хочу делать ей больно.

— Пить лучше?

— Не так больно.

— Любит она тебя, любит, просто…

— Что просто?

— Поговори с ней.

Егор ушел. Не должна я лезть в их отношения, не должна. Но влезла. Несколько глотков виски, только ухудшили мое состояние, и я рыдала, по непонятной мне причине, и уснула под утро.

Разбудил звонок Олега, моего друга кардиолога, он хотел переговорить о чем-то важном и срочном, когда он в конце разговора пояснил, что дела касается моей матери, я быстро собралась и поехала к нему. Уже подъезжая к своему родному городу, вспомнила, что должна быть в это время на работе, позвонила Андрею Владимировичу и сообщила, что задержусь, отключила телефон.

— Олег, что делать?

— Ники, только операция. Тебе надо искать выход на Чинаркина, он лучший в этой области. И делать придется платно, по квоте тебя направят в нашу областную клинику. А тут от хирурга многое зависит.

— А сейчас что делать, пока я выход на хирурга буду искать?

— Назначу ей курс поддерживающих лекарств, Ирина будет ходить уколы ей делать, постельный режим.

— Сколько времени у меня есть?

— Чем быстрей, тем лучше. Максимум полгода, потом уже и операция не поможет.

— Понятно. А что я маме скажу?

— Это я на себя беру, тебе сейчас надо на врача выход искать.

Я все же поехала на работу, надо было себя в руки взять и хоть немного смириться с полученной информацией. О причинах моего отсутствия никто не спрашивал, видимо мой вид сказал о многом. Остаток дня я искала людей способный вывести на профессора Чинаркина, через несколько часов мне удалось найти нужного человека, а через неделю мне с документами предстояло поехать на прием к врачу.

Впервые за долгие годы меня совсем не интересовала работа, я прибывала в апатии, свои обязанности выполняла, но скорей на автомате. На вопросы не отвечала, максимально много времени провела в кабинете. Каждая минута тянулась как вечность, и дата визита к врачу все не хотела приближаться. Олег вызвался поехать со мной к профессору, я даже не стала сообщать никому об уходе, просто ушла и все. Профессор нас принял, сказал, что операцию сможет провести через месяц, назначил курс лекарств, подтвердил, что ожидать операцию мама сможет и дома, и убежал спасать очередного пациента. Я вышла из планово-расчетного центра клиники в совершенной прострации, мне теперь предстояло где-то найти полтора миллиона для оплаты операции. Голова совершенно отказывалась работать, в голове стучало как в кузнице. Олег отвез меня домой. Не знаю, спала ли я вообще, но чувствовала себя бревном непонятно кем заброшенным на диван. Нет, в таком состоянии я не могу быть рядом с мамой, надо успокоиться, привести себя в норму и действовать. Иваныча расстраивать не стала, человек немолодой, а за двух не могу сейчас отвечать. Я собралась на работу. Никто не задавал вопросов о моем отсутствии, Ковин вчера не вернулся со встречи на работу, а девочки проявили такт.

Я подготовила документы на кредит и отправила заявки в несколько банков. Как прошел день, и что делала, помнила смутно, хорошо хоть пятница. На улице поджидал упорный Миша, у меня не было сил отбиваться, и я согласилась, чтоб он отвез меня домой. Как я потом сожалела об этой своей капитуляции!

Миша напросился в гости, пришлось вести его в квартиру, Иваныч уже забрал маму из больницы. Михаил тут же начал кружить вокруг моей матери и ворковать о том, как он в меня влюблен, как я прекрасна и прочую чушь, в которую я не верила. С его слов получалось, что мы как минимум знакомы уже год и давно тайно встречаемся.

— Ольга Петровна, я хотел бы воспользоваться случаем и попросить руки вашей дочери, — выдал Миша и вытащил коробочку с кольцом. Я хотела выгнать нахала взашей, но увидела счастливое лицо матери и ее сияющие глаза. Ведь каждой маме хочется видеть свою дочь замужем, и моей в том числе.

Полтора месяца пробыть помолвленной, не такая большая плата за спокойствие родного человека. Я быстро взвесила все за и против и решила принять предложение. Кольцо всегда можно вернуть, так и быть потерплю предсвадебное состояние.

Кольцо было на пальце, а мне казалось, что якорь повесили на мою шею и поставили на шаткий стул, с которого я должна рухнуть в океан и пойти ко дну.