Мой единственный мужчина

Едва он скрылся за дверью, я встряхнула головой, пытаясь прийти в себя. Оглядела комнату с поломанной мебелью, покореженные стены и пошла на кухню, где до этого готовила ужин.

Губы все еще жгло от того поцелуя, сердце никак не желало успокаиваться и стучать ровнее. Поплескав на лицо холодной воды в надежде, что это поможет, собрала для Рафаэля ужин и постучалась в его комнату. Не дождавшись ответа, переживая, что с ним что-то может случиться, вошла внутрь.

В спальне царил полумрак, горел лишь светильник у безукоризненно застеленной кровати. На столе, прикроватной тумбочке, кресле – абсолютно никаких вещей, всюду чистота и идеальный порядок. Прислушалась к шуму воды в ванной и пристроила поднос рядом с постелью. Подумав, скинула покрывало, встряхнула подушки и расправила простынь. Я уже собиралась уходить, когда из ванной вышел Рафаэль в одном полотенце на бедрах. Я буквально врезалась в него взглядом, на время забыв, как дышать. И вроде бы практически раздет он, а голой себя почувствовала я.

– Ты что тут делаешь? Уходи, – устало велел он, добираясь до кровати.

Нет, вот сколько можно меня прогонять?

– Поешь, сейчас принесу горячий чай, – ответила я, игнорируя его пристальный взгляд и исчезая за дверью.

Пока готовила напиток, прошло всего немного времени, но, когда я вошла в спальню мужчины, Рафаэль съел ужин и кутался в теплое одеяло. Чай я наливала в тишине. Протянула ему кружку, и на руках Рафаэля тут же вспыхнули перчатки.

– Сними, на меня твой дар не действует, – тихо заметила я.

– И именно поэтому я должен тобой рисковать, Гвен? – только и спросил он, делая глоток чая и как-то блаженно зажмуриваясь.

Я покачала головой, отмечая, что Рафаэля пробирает легкая дрожь, и отправилась на поиски пледов. Лишними они сегодня точно не будут. Когда вернулась, Рафаэль уже провалился в сон, то и дело беспокойно ворочаясь. У него то вспыхивали на руках перчатки, то исчезали, куски одеяла осыпались пылью, а несколько энергетических зарядов попали в стены комнаты.

Переживая и не зная, чем я еще могу ему помочь, кроме еды и запасных пледов, подошла ближе, уворачиваясь от небольшого заряда. Набросила на Рафаэля плед, затем еще один. Потянулась, чтобы их поправить, и его руки вдруг оказались на моей талии. Штаны и нижнее белье осыпалось пылью, и в следующий момент я очутилась в руках Рафаэля, а после уже и лежащей под ним.

Сдавленно пискнула, осознавая, что белья на мужчине никакого нет, а остатки моей одежды канули в неизвестность, зажмурилась, не зная, что делать в такой ситуации.

– Рафаэль, – осторожно позвала, утыкаясь ему в плечо.

Он, так и не выходя из состояния сна, простонал и развернулся, буквально оплетая меня собой, давая прочувствовать его тело и запах, и затих. Несколько мгновений я лежала, не шевелясь, пытаясь прийти в себя и не думать о том положении, в котором сейчас находилась. Никогда я еще не была так одуряюще близка к мужчине. Горела в его руках, хотя он сейчас просто спал, и с трудом пыталась собрать мысли.

Получалось не то чтобы очень, я то и дело отвлекалась на Рафаэля. Выдохнув, решила выбраться из его постели, но меня тут же прижали крепче, а ладонь заскользила по позвоночнику, медленно и как-то успокаивающе поглаживая. Я вновь замерла и через время, когда с ладони исчезла перчатка, вдруг ощутила небывалое умиротворение и какую-то особую правильность происходящего.

С пальцев Рафаэля больше не срывались сгустки энергии, через пару минут выключился светильник, и все, что осталось – это мужчина рядом. Какой-то беззащитный сейчас, несмотря на уровень дара, доверивший мне свое бьющееся сердце, такой мой…

Я так и не заметила, как уснула.

Глава восемнадцатая

Утро началось с непонятного шума и чьего-то «ох». Я распахнула глаза и тут же пропала во взгляде еще не отошедшего ото сна и немного растрепанного Рафаэля. Следующими ощущениями стали его руки, по-прежнему обнимающие меня, и моя нога, закинутая на него.

Я вспыхнула моментально, чувствуя, как жар заливает мое лицо. Вот что он сейчас про меня подумает? Я боялась и представить. В мыслях сразу нарисовалась неприглядная сцена, когда студентка забирается в постель к ректору, чтобы получить определенную выгоду. Я с трудом сдержала отчаянный стон и постаралась для начала хотя бы немного отодвинуться и всеми силами не думать, что мы под единственным, уцелевшим пледом абсолютно раздетые.

Сделать это не получилось, Рафаэль притиснул меня к себе еще крепче, немного приподнялся.

– Доброе утро, мама.

Что? Тут еще и мама? Я как-то сразу вспомнила непонятный шум перед самым пробуждением и тут же нашла ему объяснение. Ситуация стала напоминать вселенскую катастрофу в отдельно взятой квартире.

– Глазам своим не верю! Раф, неужели ты…

– Мама, – Рафаэль оборвал предложение, явно опасаясь продолжения.

– Хочешь сказать, я рано обрадовалась? – задала она, на мой взгляд, весьма странный вопрос.

Рафаэль, что было еще подозрительнее, не ответил.

– Что случилось-то? – поинтересовался у родительницы, как ни в чем не бывало.