Мои французские каникулы

Парк сразу захватил нас в круговорот радостного шума и движения: он был наполнен отдыхающими. Одни катались на велосипедах, кто-то на скейтах, третьи мчались на роликовых коньках. Люди отдыхали на скамейках и полянках. Передвигались с палками для скандинавской ходьбы. Загорали. Смеялись. Наслаждались ярким солнцем, которое грело и дарило ощущение счастья и того, что все возможно. Парк жил своей жизнью – пуская каждое лето в свои владения людей, которые старались успеть насладиться им и солнцем. Потому что к зиме парк становился пустынным и не таким приветливым. Мне очень нравилось наблюдать за людьми. Все такие разные. Но почти все счастливые. Разве в парке может быть по-другому? Мне кажется, что нет. Ты можешь прийти сюда совершенно разбитым и опустошенным, а уйти с принятым решением и полным сил. Парк – это как лес, только в черте города. Место силы и энергии. И пусть я иногда выгляжу странно, но с большим удовольствием гуляю одна. Это помогает структурировать мысли, чтобы принять решение (если, конечно, Алина не помогла мне этого сделать).

Мы шли по парку все еще в неловком молчании. И чтобы как-то сгладить неловкость, я решила предложить перекусить:

– Предлагаю купить кукурузу!

– Я придумал кое-что получше! – Патрис предложил мне сесть на лавочку. – А я сейчас вернусь.

Я ошарашенно осталась сидеть на скамейке, предполагая, что придумал Патрис. А вдруг он просто решил сбежать после того, как я нагло пялилась на него в метро? Черт возьми! Я не только пялилась, но и щупала, можно сказать, положив руку ему на грудь.

– Кажется, это лучше кукурузы? – услышала я голос Патриса, который выглядывал из-за огромного разноцветного облака сахарной ваты. – Букет из сахара!

– Патрис, – я глупо хихикнула. – Зачем так много?

– Я считаю, что ты заслужила букет, пусть он и лишь из сладкой ваты, согласившись прогулять со мной этот нудный концерт. – Патрис протянул мне палочку с угощением.

Вкус и аромат сахарной ваты окунули меня в детство. Папа всегда в парке покупал мне эту сладость, а я сразу на нее набрасывалась и откусывала огромными кусками, пачкая все вокруг: лицо, одежду, папу с мамой и мимо проходящих людей.

– Спасибо! – Я аккуратно отщипнула кусочек ваты, чтобы не испачкаться и не показаться некультурной.

– Эй! – воскликнул Патрис. – Это сладкая вата. Ее нужно кусать! – И с громким смехом он откусил от ваты большой кусок. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.

Когда с ватой было покончено, Патрис предложил прогуляться по парку, его привлек шум около палаток с игрушками.

– Слушай, раз мы сегодня мистер и миссис Смит, может, постреляем в тире? – спросил Патрис, кивнув на палатку, где маленький мальчик наперевес с ружьем пытался попасть по воздушным шарикам.

Этот день все больше был похож на свидание, и я не знала, как реагировать. Концерт, почти объятия, букет из сладкой ваты, тир… Я нахожусь в романтическом фильме с телеканала «Дисней»? Но… Но это был мой фильм, поэтому, поколебавшись, я ответила:

– Давай! Но стрелять будешь ты.

– Я так и планировал. – Патрис улыбнулся мне своей улыбкой, которой поражал Олимпиаду Борисовну. На меня она все еще не действовала. – Выбирай игрушку.

Я посмотрела на прилавок и ткнула в огромного голубого зайца. Зачем он мне нужен – это хороший вопрос. На самом деле мне просто захотелось вернуть Патриса с небес на землю, потому что складывалось впечатление, что его немного заносит в романтизме.

Выстрел. Выстрел. Мимо. Попал. Выстрел. Выстрел.

– Вот ваш приз, – лениво пережевывая жвачку, сказал сотрудник и протянул нам малюсенькую мягкую игрушку в виде серого ежика.

– Упс! – Патрис посмотрел на приз, на сотрудника, на меня… Мы не выдержали и рассмеялись. Громко и легко. – Из меня так себе мистер Смит получился.

– Это точно! – Я взяла игрушку и аккуратно убрала в сумку. – Все равно приятно. Merci!

– Мне кажется, чтобы мой позор как-то забылся, нам нужно еще немного погулять.

– Думаешь, я смогу забыть такую удачную охоту за игрушкой?

– Ну, я на это надеюсь.

Мы пошли по набережной вниз, в сторону Воробьевых гор. По реке медленно проплывали теплоходы с радостно машущими руками пассажирами. Никогда не понимала, зачем люди это делают, но в этом что-то было. Какая-то связь между водой и сушей. А может, просто старая традиция, значение которой все забыли.

День плавно перетекал в вечер. Жара спадала, а людей в парке становилось все больше. Громкая музыка снова привлекла Патриса, и он попросил подойти посмотреть, в честь чего играет музыка и почему столпился народ.

Ответ был прост – люди собрались потанцевать на набережной.

– Мы обязаны потанцевать! – Патрис взял меня за руку.

– Нет-нет-нет, – я сжалась, словно котенок. – Я не могу.

– Можешь! Это знак! – Патрис потянул меня в толпу. – Сегодня же наш музыкальный вечер. Давай закончим его танцами!

И под песню Дженнифер Лопес Let’s Get Loud и смешные движения бедрами Патриса я сдалась – пошла танцевать.