Мой французский дубль. Жизнь до и после триумфа

Подобные делишки, сам образ жизни, который мы, и я в том числе, вели до первого задержания. И «момент истины» настал. Провожали друга на срочную службу в армию. Разумеется, выпили, пошли гулять. Отправились на вокзал, навеселе в автобус сели.

В салоне избили человека – просто так, от нечего делать. Ему не повезло, что оказался рядом с подвыпившей компанией. Мало того что избили ни в чем не повинного гражданина, вытрясли его карманы, забрав деньги, ценные вещи.

В состоянии эйфории, когда море по колено, с песнями и плясками, шлялись по улицам. Тут нас милиционеры задержали. Привезли в отделение, посадили, как водится, в «обезьянник». Назвали конкретные статьи уголовного кодекса, согласно которым сидеть за решеткой предстояло долго-долго. Разбой с ограблением, нанесение тяжких телесных повреждений и т. д. Групповое деяние лишь усугубляло положение. В моей голове мелькали уже не виртуальные решетки, а вполне осязаемые, реальные. И, хотя я не бил несчастного, легче не стало на душе.

Помог случай. Пострадавший от побоев и ограбления мужчина работал вместе с отцом одного из наших ребят. Везение редкое. Избитому, видимо, компенсировали моральный и материальный ущерб, понятно, папа не желал тюрьмы отпрыску. В общем, договорились. Гражданин забрал заявление из милиции, нас отпустили. Дело закрыли. Тогда осознал, к чему приведет подобный образ жизни и занятий, если не открещусь от них.

Даже в более опасных делах и направлениях мы своей компанией не оказывались столь близко от наказания. Сесть в тюрьму еще не худший, по-моему, вариант. Отправиться на кладбище очень было реально. Вот почему стоило вернуться к истокам – любимому футболу, семье, друзьям детства, юности, не замешанным в грязи.

Какое-то время продолжал общаться с ребятами, чудом избежавшими заключения, как и я, впрочем. Почти все они позже умерли либо погибли, такая вот незавидная участь. Друг Мишка, участник первой чеченской войны, так и не нашел себе достойного занятия в мирной жизни. С психикой проблемы возникли. Не у него одного. Пашка умер, Санек тоже. Толик с крыши дома упал, кто-то под поезд бросился…

Меня не звали назад, не убеждали вернуться, не терроризировали и не грозили расправой в случае отказа. Не собирался опять в мир криминала окунуться, с меня хватило того периода. Да, мы приятели, но никому ничего я не задолжал, слава богу. Кстати, из тех знакомых только один в живых. С ним иногда общаюсь. Он из нашей компании, но в сомнительных делах не участвовал.

Братья китайцы

В общей сложности полгода потратил на странные, скажем так, занятия. К футболу, понятно, не относившиеся. Между тем я в дубле «Зенита» был. В те бурные для себя деньки иногда появлялся на матчах, почти неизменно забивал. Меня тренеры звали, все-таки пятилетний контракт с клубом действовал.

Поспособствовал моему возвращению в игру замечательный тренер Виктор Васильевич Лебедев. Душа-человек, специалист хороший. Важнейшую роль в моей судьбе сыграл, дальше поймете, в чем она состояла.

Приехал на тренировку в конце декабря 96-го. Партнеры искренне радовались: «Санек, привет! Куда пропал?» – и все в таком духе. Почувствовал близкую мне атмосферу футбола, увидел доброжелательных, нормальных людей. Можно сказать, «отогрелся» под их взглядами, улыбками, шутками. Понял, вот чего мне остро не хватало. Любимого с детства занятия, игры, которую обожал. Домой вернулся на небывалом эмоциональном подъеме.

А дальше в составе дубля «Зенита» улетел на подготовительный сбор в Китай. Переломный, в лучшем смысле, момент в жизни. Во время упомянутого сбора кого-то из потенциальных новичков могли пригласить в основной состав питерцев, на что я тоже в глубине души надеялся. Требовалась самая малость: проявить способности, желание тренироваться, прогрессировать. Мне как форварду забивать. Старшим тренером дубля был известный специалист Юрий Андреевич Морозов.

По итогам этих сборов объявили, что в состав основы «Зенита» Панова не зовут. И вообще не совсем целесообразно продлевать со мной контракт, срок которого заканчивался.

Главный тренер Павел Федорович Садырин в моих услугах не нуждался. Конечно, после моих отлучек, пропусков тренировок никто не горел желанием продолжать профессиональные отношения. Откровенно говоря, сам виноват. Невольно оказался на грани возврата в прошлую жизнь с криминальным душком, от которой, казалось, ушел навсегда.

Вышло так, что футбольный контракт продлили… китайские товарищи. Возвращаться домой смысла не было, ведь дали понять, не берут меня в главную команду «Зенита». Хозяева местного клуба «Баоканг» предложили трем русским футболистам поиграть за их команду. Среди них был и я. Согласился сразу. Даже условия договора не стал обговаривать, сказал, остаюсь – и все. Чтобы не поддаться соблазнам, не искушать судьбу сомнительными делишками, как в недавнем прошлом.