Мой галантный враг

— Сегодня я хочу взять от тебя все, Лилли. Все. — И тогда с уверенностью, от которой у нее перехватило дыхание, он погрузил в нее скипетр своей мужской власти целиком. Лиллиана не могла вздохнуть от наслаждения; сейчас она была готова отдать ему все, чего он хотел от нее. Все это, и еще больше. Он начал медленно двигаться над ней, наращивая изощренно-мучительный ритм, который возносил Лиллиану на невообразимые высоты. Она вцепилась в его плечи, влажные от пота, а он тем временем увлекал ее все выше и выше.

Экстаз сотрясал ее, наполняя дивным и ужасным предчувствием. В момент какого-то внезапного страха она открыла глаза; лицо Корбетта было совсем близко.

— Не сдерживайся, моя нежная Лилли.

Он глубоко проник в нее, затем со смертоносной медлительностью начал отстраняться. Потом снова и снова. И все это время он наблюдал за каждым мимолетным изменением ее лица.

Она не могла укрыться от его взгляда. У нее не было сил сопротивляться могучим ощущениям, что нарастали внутри. А потом это началось, и она закричала в безумном блаженстве. Это накатывало на нее, как волна прилива. Ее затягивало в головокружительный, непостижимый вихрь — и вдруг из тьмы этого смерча она оказалась выброшенной снова в пространство света.

Словно сквозь сон она почувствовала, как напряглось тело Корбетта, а потом услышала его тихий стон наслаждения. Глаза Лиллианы были закрыты, пот покрывал тело; никогда она не чувствовала себя такой безвольной и опустошенной. И все-таки, когда он наконец замедлил свою умопомрачительную гонку, в уголках ее губ играла мягкая улыбка.

— Улыбаешься? — Корбетт легко поцеловал ее в губы, а потом перекатился на бок и притянул ее поближе к себе.

Он все еще тяжело дышал, и она слышала, как колотится его сердце. Лиллиана провела рукой вдоль стальных мускулов у него на боку и поразилась тому, насколько уместна сейчас эта нежная ласка и как много в ней заключено. А потом она тихо рассмеялась в ответ на свои причудливые мысли. Да, то, что произошло сейчас, не шло ни в какое сравнение с другими часами близости с этим человеком.

— Она улыбается. Потом смеется, — дыхание Корбетта коснулось ее уха. — Ах, редкое счастье мужчины, у которого жена воистину наслаждается радостями супружеского ложа.

Он увидел, как жаркий румянец смущения заливает ее лицо, и тогда настала его очередь засмеяться. Он ласково погладил ее по руке.

— Я надеюсь, теперь можно предать забвению ту досадную неприятность, которая разлучила нас в прошлый раз.

Она робко подняла на него глаза. Он полулежал, опираясь на локоть и наблюдая за ней; на его прекрасно очерченных губах играла едва заметная улыбка. Но искренность его взгляда была несомненной.

Она медленно кивнула, не отводя от него глаз, но закрыла их, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее. Это был рай небесный — когда его губы так соблазнительно приникали к ее губам. Это было наслаждение, о котором она и мечтать не смела, — когда его стальное бедро подвинулось чтобы найти себе место между ее обнаженными ногами. Она подняла руку, желая обнять его, но он перехватил эту руку и поднес к губам, Он горячо поцеловал ее запястье, потом ладонь, а потом каждый палец по очереди.

И вдруг он замер, глядя на палец, где раньше было кольцо.

— Где оно? — Он пронзительно взглянул на нее сразу потемневшими глазами.

— Я… оно… — запинаясь, начала Лиллиана, лихорадочно пытаясь вспомнить, куда она в припадке ярости забросила кольцо. Но подозрительный взгляд Корбетта только усиливал ее растерянность. — Я была… я усомнилась в тебе… Мой отец умер…

— Естественной смертью, — отрывисто бросил он.

— Да, — согласилась она, все больше нервничая. — Но я-то этого не знала, и когда Уильям…

Сердце у Лиллианы упало, когда она увидела, как ожесточенно окаменело лицо Корбетта при одном упоминании имени Уильяма. Несколько мгновений он молча смотрел на нее, а потом отвернулся и сел на край кровати.

Мерцающие огоньки, перебегающие по углям в камине, отражались от его влажной кожи и окружали его золотым ореолом. Но то тепло, которое еще минуту назад он так щедро ей отдавал, исчезло без следа. Она вздрогнула и натянула тяжелое покрывало до подбородка, чтобы защититься от холодного ночного воздуха. Она боялась, что он покинет ее, и пыталась найти такие слова, чтобы загладить свой опрометчивый поступок. Но первым заговорил он, и его угрюмый тон встревожил ее донельзя.

— Сегодня ночью Уильям сидит под стражей в своей комнате. — Он обернулся и вперил в нее взгляд темных глаз. — Укажи мне хоть одну причину, почему бы мне не бросить его в темницу. Укажи мне хоть одну причину, почему бы мне не покарать его за подлость.

— Он помогал мне вовсе не из подлости, — тихо возразила Лиллиана.

— Вот как? — Его рассеченная бровь поднялась в гримасе издевательского сомнения. — Тогда скажи мне, почему он так себя повел?

— Он… просто, чтобы помочь мне.

— Чтобы помочь самому себе. — Он стиснул зубы. — И чтобы подобраться поближе к тебе.

— Неправда! — Она собралась вскочить, но он усмирил ее одним свирепым взглядом.