Мой герой

– Рейст, как ты мог! – вскричал Виталий. – Запретить доступ в игру! 

– Это опасно, –  кинул Максимилиан и поманил меня за собой. – Полетишь со мной и Лейлой, хочу, чтобы был на виду. Надеюсь, твой корсет тебе помог.

– Помог, – опустила я взгляд, и уже обрадовалась, когда Виталий набросился на Максимилиана:

– Так ли! Я уже и не помню, когда меня убивали в игре в последний раз, а пару ранений я бы пережил. Уж не беспокойся.

– Я сказал нет! – отрезал Максимилиан, впихивая меня в флаер.

– Мы проиграли в первый раз за последние годы, – серьезно ответил Алеша. – Ты отключил чип от входящих, но мы такого себе позволить не можем. Наши спонсоры обеспокоены, мы начнем терять контракты.

– Восстановим, – отрезал Максимилиан, и уже спокойнее, мягче, ответил: – Но в реале никого не воскресим. Так что заканчивайте, ребята, итак тошно, хорошо? Я не хочу хоронить никого из вас, это так сложно понять?

Леша открыл было рот, хотел что-то сказать, но посмотрел на Максимилиана и махнул рукой, сдаваясь. Остальные ребята, наверное, тоже сдалить. Или сделали вид, что сдаются. Пожали плечами, разбежались по флаерам, и мы взлетели в сереющее небо. Я, сидящая за спиной Макса, и молчаливая красавица Лейла, окутанная запахом дорогих духов. Вот и зачем она здесь? Впрочем… она-то тут понятно зачем, зачем здесь я?

И почему я, как всегда, не могу молчать, когда от меня не требуется говорить. Но… но когда Макс раздраженно ударил ладонями в руль, а его красотка равнодушно пожала плечами, молчать не смогла:

– Не злись. Ты же сам знаешь, что прав, ребята поймут.

– Даже если не поймут, и что из этого? – спросила Лейла. – Магистр ты. Тебе решать. И если эти недоумки не понимают…

Чего сразу «недоумки»-то? Аж обидно за ребят стало. И сразу стало понятно, почему они не особо-то и заглядывались на красотку Максимилиана: девушка на всех смотрела с чуть презрительным взглядом королевы. Впрочем, имела право. Статусная красотка…

– А когда я тебя останавливал, –  прошипел Максимилиан почему-то мне, а не ей, – чтобы ты не лез на рожон, я прав не был, не так ли?

Ну вот опять, честное слово! И долго он мне это вспоминать будет, а?

– Я не знал вчера, что… что мне нельзя, – отрезала я. – Я, знаешь ли, твоих мыслей не читаю. Если ты хотел, чтобы я был осторожен, почему этого просто не сказал? Я проснулся в своей комнате, чувствовал себя хорошо, почему мне нельзя было лезть в игру? Почему не сделать то, что было написано в этом проклятом расписании? И долго ты это вспоминать будешь?

– Ты прав, прости, – примирительно сказал Макс. – Мне надо было оставить для тебя инструкции, а вместо этого я наорал на своего игрока. Но ты должен понимать…

Да вы, мужчины, все такие. Сначала наорете, потом думаете. Права Лейла, недоумки! Но…

– Я понимаю, – ответила я. – И они, думаю, понимают. Это твои ребята, ты чувствуешь себя за них ответственным. И за этот проигрыш.

– Черт! – выругался Максимилиан, выводя флаер на третий уровень. – Тебе обязательно об этом вспоминать? Делать больше нечего? Просто заткнись, все, что ты можешь сказать это об этом проклятом вирусе! Твое дело сидеть молча и выздоравливать.

О как заговорил! Ну точно Алекс! Только Алекс знал, что я женщина, и его как-то понять можно, а ты нафига таким папочкой заделался?

– И быть бесполезным, – прошипела я.

– Это мне решать, насколько ты полезен, а не тебе, – ответил Максимилиан. –  Это я тебе плачу, не забывай. А теперь будь добр, не еби мне мозги своем сочувствием. Оно никому не нужно, если тебе не понятно?

Еще и матом ругается! При даме! Совсем с ума выжил!

– Хорошо, не буду, – надулась я.

Я лишь хотела помочь. Но Максимилиану сейчас поможешь вряд ли – мужчины, они становятся сумасшедшими, когда чувствуют себя беспомощными. Максимилиан сейчас таким был – как обиженный мальчишка. И, увы, здесь я ничего поделать не могла.

Флаер плавно сел на площадку, рядом приземлились еще пять, и Максимилиан бросил через плечо, выводя из флаера молчаливую Лейлу:

– Уберите от меня этого зануду! Я иду пить!

– Мы идем пить! – наигранно весело ответил Виталий, и я думала, что наконец-то меня оставят я в покое, но где там! Виталий взгляда с меня не спускал, и даже мягко толкнул в спину, когда я замешкалась в дверях.

– Я что тебе, маленький! – возмутилась я, но Виталий лишь ответил:

– Мне похер, нравится тебе или нет, но глаз с тебя не спущу.

Надсмотрщик, честное слово!

Да и пить удавалось как-то плоховато. Максимилиан сидел хмурый, пил и не пьянел, Левый сразу схватился за что-то мощное и через полчаса пускал на стол пьяные пузыри, а Виталий и вовсе почти не прикасался к своему стакану. То ли не хотел, то ли следил за шефом. Лейла? Лейла скучала на коленях Максимилиана, накручивая на тонкий пальчик его локоны. И молчала… как же забодали все со своим молчанием!

Я? Обо мне все, наконец-то, забыли. Пару тостов за мое здоровье, и виновника торжества как-то вытеснили из тесного кружка. Командоры разбрелись пить по другим столикам, регенты сидели хмурые, все еще не могли переварить сегодняшнее поражение. А сами говорили, что это всего лишь игра.