Мой герой

– Но если он распустит Виват и узнает, что ты… Серый будет недоволен, если после всего Виват вновь взлетит в топ.

Да кто такой это Серый… но, может, его недовольство все же меня спасет?

– Когда я ее верну по кусочкам, думаю, Максу будет не до его драгоценного Вивата. Ты все еще не понял, мне не нужно первое место в топе для Альфы, мне надо раздавать это сученыша.

Ну не знаю, как Андрей, а я это поняла... увы, я это очень хорошо поняла.

– Почему… почему ты за это готов отдать все? – тихо спросил Андрей. – Олег… ты не понимаешь, если Серый поймет, что у тебя крышу сносит, он порешит нас всех…

– Не порешит, – криво усмехнулся Олег. – И не сносит у меня ничего. Девчонку в мою комнату, ею я займусь ею перед финалом… чтобы приготовить голограммы в подарок Максу по поводу уничтожения Вивата. А ты… а ты, девочка, готовься звать на камеру своего Максушку… своего любимого. Да пожалобнее, может, тогда будет не так больно.

Мне развязали ноги, и потянули внутрь. Наверное, я плакала. Точно сильно боялась. Все было как в тумане, каким-то нереальным, будто не со мной… будто это неправда. Он убьет меня, убьет… а потом заставит Макса сломаться, отдавая меня по кусочкам? Боже… Боже, если ты есть… 

Глава 28. Побег

Когда Олег ушел, я поняла, что все… скоро все закончится. Но, прежде чем закончится, придется получиться.

Меня тянули по коридорам, и я с трудом переставляла ноги, вовсе не намереваясь помогать похитителям. Ругаясь, меня бросили прямо на пол, я не видела из-за слез, кто, связали ноги, чтобы я не двигалась, и почему-то ласково коснулись щеки, стирая слезы.

Показалось… конечно, показалось, кто мне тут поможет?

А потом время тянулось и тянулась, бесконечно. Сначала я все не могла перестать плакать, потом слезы закончились, и пришло тупое безразличие. Зачем волноваться, это все равно ничему не поможет… мне никто больше не поможет.

За огромном окном во всю стену подмигивал огнями рекламы город. Мелькали гравициклы и флаеры, доносилось едва слышимое жужжание моторов. Город жил, я медленно умирала, ожидая своей казни и молясь, чтобы это, наконец-то, случилось.

Я знала, что битву назначили с самого утра, сразу после восхода солнца, и не сразу поверила, что еще живу… а вокруг уже начало сереть перед рассветом. Неужели Олег обо мне забыл? Впрочем.. мне было все равно. Мне уже давно было все равно.

И тут дверь за спиной отошла в сторону, мазануло светом, и в комнату кто-то вошел. Надо же, не забыл. Едва заметно вибрировал пол под тихими шагами, и замерев от ужаса, я ждала…  

Дохнуло запахом алкоголя, кто-то едва слышно вздохнул, вроде как с облегчением, подбежал ко мне и перерезал на мне путы.

– Вставай! – отрезвил знакомый голос. – Бежим, пока можем!

Бежим? Я обернулась, еще не веря в происходящее, и увидела перед собой Андрея. Неожиданно встревоженного, оглядывающегося в страхе Андрея. Он на самом деле приперся сюда… меня спасать? Рыцарь на белом коне?

– Ты… ты… – выдохнула я.

Но Андрея явно не хотел сейчас разговаривать:

– Отношения будем выяснять позднее, вставай! – выкрикнул он. 

И тут же добавил:

– Прости, что тебя ударил. Прости, что не пришел раньше, это было слишком опасно…

– Он передумал меня убивать? – криво усмехнулась я.

– Он был слишком занят ночью, – ответил Андрей. – Потом объясню, вставай…

И я встала. С трудом… опираясь на протянутую руку Андрея. Ноги затекли и сначала казались непослушными, ни разум уже начал гнать их вперед. И двигаясь все более уверенее с каждым шагом, я покачалась к двери.

Явно уставший ждать, Андрей нетерпеливо схватил меня за руку и потащил по светлеющим в лучах рассвета коридорам. Быстрее, еще быстрее, не обращая внимание на мое сбивающееся дыхание… и откуда в нем столько сил?

Я бежала за ним, уже не сопротивляясь, понимая… если бы он захочет, он все равно меня сдаст. И без него мне отсюда не выбраться…

Внезапно в лабиринте коридоров он потянул меня за какой-то поворот, прижал к себе, крепко, крепко, и мы стояли не двигаясь, пока кто-то проходил мимо. Он же пьян! И в то же время взгляд ясный, будто у трезвого. И когда он меня отпустил, я сама схватила его за руку. Я ему верила, безоговорочно верила. И так обрадовалась, как никогда не радовалась, когда за очередной дверью дохнуло в лицо ночным холодом, и мы выбежали на посадочную площадку.

Далеко над городом всходило проклятое солнце. Поздно… слишком поздно... И Виват все равно проиграет. Из-за меня проиграет!

Я застыла на миг, и Андрей потянул меня за собой. Грубо, наверное, синяк на руке останется, но сейчас боль меня отрезвила. Даже если они проиграют… Макс мне обрадуется. Я знаю, что обрадуется. А остальное все неважно.

– Поторопись! – сказал Андрей, толкая меня к приземлившемуся рядом флаеру. – Если нас хватятся…

Продолжать ему не пришлось, я и сама понимала, что если нас хватятся, будет плохо всем. В последний раз посмотрев на солнце, я сама уже побежала к флаеру. Замерла на миг перед поднявшимся крылом двери и выдохнуть:

– Тимофей!

– Внутрь! – приказал Тимофей. – Сейчас тут начнутся разборки, от которых, верь мне, лучше держаться подальше.