Мой город 5. Инвалид

–О докторе Кум?

–Не знаю. – неуверенно ответила Марья, и добавила. – C этим надо разобраться. – затем она тихо сказала. – Пора домой. – Лика встала со скамейки, и обойдя кресло-каталку сзади, взяла ее за ручки, и повезла по дороге к выходу из парка. Они даже не заметили, что шли по дороге, по которой еще шли люди из иного века. Другого времени, другой эпохи. Марья сидела в кресле, и задумчиво смотрела вдаль. День заканчивался, а время, нет. Оно словно бежало впереди нее, и тотчас же замедлялась. Шедшие возле нее люди словно вихрь помчались вдаль, оставив после себя лишь призрачное воспоминание о былом. Тем временем Лика везла Марью. Она видела что все ускорилось. Ветер зашумел и желтые листья сорвало с веток деревьев, и они закружились в пришедшем вихре лунного света, и тихо легли на землю. Укрыв ее желтым одеялом, они словно светились под желтым светом бабушке-луны, и мерцания ночных звезд. Все тихо и хорошо. Покой и тишина. Гулять бы по такой дороге, и не о чем не думать. Жаль что сказка заканчивается, и начинается жизнь.

Выехав из парка, Марья и Лика попали в водоворот реальной. Мимо них пролетали авто, народ суетливо спешил куда-то. Не замечая друг друга, они летели лишь только вперед. Не оглядываясь по сторонам. Они шли только вперед. Не останавливаясь ни на единую секунду. Для них она как бы и ни существовала. Люди просто не замечали ни Лику, ни Марью. Да впрочем что их замечать, ведь в толпе жизненного пути и его никто не замечает других проблем. Проблем других, тех кто не может вести полноценную жизнь. Кто они? Инвалиды. И никому они не нужны. Лишь они вынуждены доказывать другим, что они на что-то способны, но все их попытки тщетны. Лишь жалость их удел, и глубокое сочувствие, которое можно засунуть, в… Государство даже пенсию зажимает, только говорит что прибавляет, а на самом деле? Нет. Попробуй инвалиду прожить на десяти тысячах целый месяц. На лекарства не хватит, а на жизнь уж… а еще за квартиру плати. Смех да и только.

Марья посмотрела на Лику, и с грустью сказала:

–Очевидно на такси нам не доехать, а на метро тем более. – затем она пояснила. – Ведь лифты для инвалидов-колясочников в нем не предусмотрены.

–Что ж, – с грустью сказала Лика. – Вы правы. – затем она как бы подбодряя сама себя, и Марью, сказала весело. – Да ну его, это такси и это метро! Мы и так доберемся. Всего лишь несколько километров и мы дома.

–И то верно. – согласилась Марья, и с радостным возгласом сказала. – Поехали.

Глава-8

Дорога домой: размышления на тему…

Итак, Марья посмотрела на Лику, и с грустью сказала:

–Очевидно на такси нам не доехать, а на метро тем более. – затем она пояснила. – Ведь лифты для инвалидов-колясочников в нем не предусмотрены.

–Что ж, – с грустью сказала Лика. – Вы правы. – затем она как бы подбодряя сама себя, и Марью, сказала весело. – Да ну его, это такси и это метро! Мы и так доберемся. Всего лишь несколько километров и мы дома.

–И то верно. – согласилась Марья, и с радостным возгласом сказала. – Поехали.

Лика везла кресло-коляску, в которой сидела Марья по пешеходной дорожке. Никто на них не обращал никакого внимание. Их будто бы не было вовсе. Одни на этой дороге жизненного пути.

–Я словно одна. – сказала Марья. – Одна в этом безумном-безумном-безумном мире.

–Нет. – тихо ответила Лика. – Вы не одна. – затем она сказала. – У Вас есть я.

Марья посмотрела на Лику, и сказала:

–Сейчас, да. У меня есть Вы. – затем она добавила. – Но насколько хватит Вас чтобы заботиться обо мне?

Лика поспешила заверить:

–Я буду с Вами всегда.

–Нет. – ответила Марья. – Я знаю, что когда-нибудь Вы уйдете. Встретите кого-нибудь и уйдете. Я даже не буду Вас за это винить. Ведь каждый человек хочет счастья, а до чужого горя ему и дело никаких нет.

–Порой в своих горестях и печалях виноваты мы сами.

–Это так. – согласилась Марья. – Жизнь не такая какую мы сами себе ее представляем. Она жестокая, и ошибок не прощает.

Лика заметила:

–А Вы изменились.

–Конечно я изменилась. – усмехнулась горько Марья. – Мое детство кончилось, – сказала она. – а будущее моей жизни так и не наступит. – она посмотрела на кресло, и на свой обрубок левой ноги, тяжело и как будто печально вздохнула, а затем сказала. – Больше я никогда не смогу ходить, и даже если мне на одну ногу поставят протез, то все равно без костылей я не обойдусь.

–Так оно так. – огласилась Лика. – Костыли понадобятся. – затем она добавила. – Но ходить все же будет можно.

В эту оптимистическую надежду ни Лика ни Марья не верили. Да и как можно было верить, если второй ноги не было вовсе, а левая, лишь половина. Это по сути было невозможно. Ведь кто знает, что может случиться с протезом?

–Не надо обнадеживать меня. – сказала Марья. – Мы обе знаем, что ходить я больше не смогу.

Тем временем они подъехали к перекрестку. Лампа светофора только что зажглась красным светом для пешеходов. Машины взревели, и помчались по дороге навстречу своим заботам и приключением.

Марья сказала: