Мой Господин (СИ)

Бёрнелл попробовала пошевелиться и поняла, что была привязана, перевела взгляд вниз, и точно — верёвки опутывали её грудь, плечи и ноги, фиксируя у какого-то столба. Подняв голову, она увидела столб напротив, к которому была привязана бессознательная Сандра, слева — такой же столб, но уже с Лео. Девушка быстро сообразила, что столбы образуют собой правильный треугольник, с Ноланом в роли главной вершины, а посреди этого треугольника располагался огромный каменный стол.

По спине Лайи прополз отвратительный холодок понимания того, что здесь готовится произойти. На столе, не двигаясь, лежал обнаженный мужчина. Девушка не сразу узнала в нём Гордона Ратвена, у его головы стояла Елизавета, почти любовно проводя ладонями по его лицу. У головы мужчины располагалось несколько плошек и нож с резной серебряной ручкой. Бёрнелл почувствовала, как её затошнило, когда рука Батори взяла нож и занесла его над грудью мужчины.

— Зачем он тебе? — Лайя попыталась отвлечь вампиршу, но та лишь бегло глянула на неё и вернулась к ритуалу.

— Он так похож на него, — ладонь Елизаветы с трепетом опустилась на грудь мужчины, гладя самыми кончиками пальцев, — правда, только внешне, но этого достаточно, чтобы послужить сосудом для его души.

Лезвие кинжала опустилось на кожу Ратвена, оставляя на ней багровую дорожку в середине грудины. В нос ударил отвратительный запах металла, и Лайя поспешила отвернуться, но это практически не помогало, мысленно девушка молилась, чтобы Ратвен не приходил в себя, и, кажется, её молитвы были услышаны, хотя бы сейчас.

— Зрелище недостойное нашей принцессы? — насмешливо спросила Елизавета, погружая ладони в плоть мужчины, и Лайя пожалела, что повернулась.

— Ты омерзительна, — выдавила из себя девушка, с трудом подавляя новый рвотный позыв.

— Ты так думаешь, Лайя? — В мгновение ока вампирша оказалась в непосредственной близости к девушке, её ледяная рука, испачканная в крови, больно сжала чуть выше запястья, впиваясь стальным ногтем в нежную кожу. — В чём же я омерзительна?

— Ты слепа, Батори, и готова убить ради своего эгоизма, — сквозь челюсти проговорила Бёрнелл, терпя боль. Ноготь Елизаветы разрезал кожу, заставляя тонкие струйки крови стекать по руке.

— Если бы у тебя отняли твою любовь, ты бы не сделала всё, чтобы вернуть его? — Глаза вампирши горели безумным огнём, хватка стала почти нестерпимой, но Лайя не собиралась радовать Батори своими криками.

— Я бы не убивала невинных, чтобы вернуть себе любовь, — слова вырывались сквозь сдерживаемые стоны боли.

— А он? — рот Елизаветы искривился в издевательской улыбке, она поднесла палец к губам, пробуя кровь Бёрнелл на вкус, не ожидая насколько опьяняющим он окажется. — Скольких убил твой Дракула, виновных и невинных? И скольких убил бы, будь только слабый намёк на то, что это поможет вернуть тебя? — Лайя замолчала, с отвращением наблюдая за действиями вампирши.

— Мехмед не был невинным, Батори, это ты была слепа от любви и не видела всех его злодеяний, — гнев распирал девушку изнутри, и она с трудом могла контролировать собственный голос.

— В таком случае, у нас с тобой больше общего, чем тебе кажется, — рассмеялась женщина и снова впилась в лицо девушки своим безумным взглядом, — когда твой драгоценный Влад пришёл к Мехмеду, тот был окончательно повержен! Армия османов представляла из себя месиво, оставленное после нападения нечисти, что твой светлый супруг привел с собой, Султан был безоружен и готов сдаться, а Влад его убил! Без жалости и сожалений, — в глазах Батори плескалась такая злоба и боль, что Лайя невольно вспомнила глаза Влада из своих ведений, — что это было, как не убийство ради себя самого? Ради утоления собственной жажды мести?

— Мехмед убил беременную жену и лучшего друга Влада, обманул их! — обе женщины резонировали гневом друг друга, перебрасываясь волнами бешенства, как ножами.

— В таком случае, qui pro quo {?}[от лат. «кто вместо кого», «око за око»], Лайя, — выплюнула Елизавета и вернулась к столу, оставляя Бёрнелл гореть от собственной ярости.

Ловкими движениями женщина извлекла сердце Ратвена и уложила в миску рядом с собой, читая над ним заклинание и рисуя какие-то знаки ногтем, пока Лайя пыталась не смотреть на эту отвратительную картину и придумать хоть какой-то выход из ситуации. Бёрнелл попробовала подвигать руками и ногами, ослабляя верёвки, но ничего не вышло.

— Это магические путы, — оповестила её вампирша, заметив краем глаза движение, — можешь даже не пытаться.

— К чему всё это? — ещё одна попытка оттянуть время, пока Лайя пыталась призвать спасительный огонь, — тебе нужна моя Сила, но я не стану тебе помогать, можешь хоть пытать.

— Пытать тебя нет необходимости, есть заклинание, способное вызволить Силу из тебя даже без твоего согласия, — Батори продолжала манипуляции с телом Ратвена, которые девушка старалась игнорировать, — и, просто к слову, пытки не выдерживает никто. Рано или поздно сдастся любой, особенно, если пытать кого-то из близких, — новая холодная улыбка, испачканных в крови губ, Бёрнелл передёрнуло.