Мой грешный маркиз

— Дафна! Дафна! Прошу тебя, подожди!

Она не сразу услышала голос Кариссы. Пришлось остановиться и дождаться подругу.

— Дафна, милая моя, куда ты бежишь? Что ты собираешься делать?

— Домой. Я только не могу найти экипаж.

— С тобой все в порядке?

— Я презираю его, их обоих — и папу, и маркиза. Не могу поверить, что они так поступили со мной — продали и купили, словно мешок муки. Я не потерплю этого! — закричала она, чувствуя нарастающий гнев. — Он так старательно обольщал меня... Даже если у меня не было выбора, почему мне не сказали правду? Меня все обманули! Я чувствую себя полной идиоткой. Значит, сначала было состязание, а потом он воспользовался деньгами, чтобы привлечь на свою сторону папу?

— Что ты собираешься делать?

— Не знаю. Я просто хочу домой. Но подожди. — Дафна сделала паузу, и ее глаза снова наполнились слезами. — Я не могу. Все против меня.

— О, как бы я хотела тебе помочь. Но не знаю, что можно сделать. Возможно, если я поговорю с кузинами...

— Нет, не надо, — твердо сказала Дафна, вспомнив, в каком нелегком положении находится сама Карисса. Она вытерла слезы и постаралась собраться с силами. — Спасибо, что ты не бросила меня. Думаю... знаешь, у меня появилась идея. Пожалуй, остался только один человек, к которому я могла бы обратиться.

Карисса вопросительно взглянула на подругу.

— Да, так я и сделаю. Я сдамся на милость двоюродной тети.

Глаза Кариссы расширились.

— Ты имеешь в виду...

— Да. Вдовствующую Дракониху. Теперь на нее моя единственная надежда.

— Господи... — Кариссу испугало даже упоминание о несгибаемой герцогине Ансельм.

Дафна кивнула более решительно и пошла вперед, высматривая Уильяма.

Карисса семенила рядом.

— Я знаю, ее светлость примет меня. Она очень богата и, возможно, поможет решить финансовые проблемы папы. Но, что бы ни случилось, она не станет выдавать меня замуж насильно. Я должна бежать к ней. Карисса, не говори никому, где я, ни лорду Ротерстоуну, ни папе.

— Никогда, — поклялась Карисса, подняв правую руку. — Если они придут ко мне, слуги скажут, что меня нет дома. Смотри! — Она указала на элегантный экипаж, запряженный парой белых лошадей, въезжавший на подъездную аллею. — Это Джонатан.

— Джоно! — Вероятно, она действительно становится плаксой, подумала Дафна, потому что вид счастливого и довольного друга детства вызвал новый поток слез.

Еще никогда она не была так счастлива его видеть, как в этот момент, когда его фаэтон остановился рядом и улыбающийся молодой человек приветливо крикнул:

— Добрый вечер, барышни!

— Джонатан! — Дафна, плача, побежала к нему.

— Дорогая, что случилось? — Он едва успел спрыгнуть на землю, как Дафна бросилась в его объятия и горько зарыдала. — Какого черта здесь...

— Это длинная история, — пробормотала она сквозь слезы, уткнувшись ему в плечо. — Карисса тебе все расскажет. Послушай, Джоно, ты меня любишь?

— Конечно, старушка.

— О! — Она еще крепче прижалась к нему, готовясь немедленно попросить, чтобы он на ней женился.

— Ты для меня как сестра, — добавил он улыбаясь.

— Сестра? — Дафна отступила на шаг и всмотрелась в его абсолютно невинные голубые глаза.

И у нее упало сердце. Не приходилось сомневаться, что между ними и в помине нет той страсти, которая вспыхивала каждый раз, когда она оказывалась в объятиях Макса.

Внезапно она отчетливо поняла, что с ее стороны было просто неприлично жаловаться, что Макс собирался жениться на ней не по любви, а руководствуясь совершенно другими причинами, если она сама была готова сделать в точности то же самое с милым безотказным стариной Джоно.

Она ощутила смущение и смятение. Ей было удобно считать Макса злодеем, а себя невинной жертвой, но теперь?.. Она опустила голову, чувствуя себя жалкой лицемеркой.

В конце концов, разве ее фатоватый приятель не имеет права встретить настоящую любовь?

Дафна поняла, что была готова предложить Джоно ничуть не больше, чем Макс предложил ей. А может быть, даже меньше. По правде говоря, она собиралась выйти за него замуж лишь потому, что им было легко манипулировать.

Контроль, контроль и еще раз контроль.

Макс не позволил бы ей этого. Он слишком силен. Может быть, по этой причине она и бежит от него?

— Я не понимаю, — сказал Джонатан, нервно оглядываясь на Кариссу, — что все это значит? Она никогда не проливала столько слез. Послушай, Стар, возьми платок, пока ты окончательно не промочила мой сюртук.

Дафна сквозь слезы фыркнула:

— Ты вульгарен, друг мой! — но с благодарностью приняла идеально чистый носовой платок и вытерла лицо.

— С ней все в порядке? — спросил Джонатан.

— Скоро будет, — ответствовала Карисса, сложив руки на груди.

— Ох, Джоно, прости меня, — прорыдала Дафна и высвободилась из его братских объятий. — Я вела себя по отношению к тебе просто отвратительно. Меня извиняет лишь то, что я никому не хотела зла.

— Хорошо, — ответил молодой человек, нахмурившись. — Я понятия не имею, о чем ты говоришь, но можешь считать, что все забыто и прощено.

— Ты всегда был так добр ко мне. — Она всхлипнула и посмотрела на зажатый в руке носовой платок. — Я тебя обожаю.