Мой идеал (СИ)

Я слишком много думаю всегда - о том, о сем, подчас так увлекаясь, что ничего вокруг себя не вижу и не слышу. Вот и сейчас я до того доразмышлялся, что поначалу не заметил белую машину, затормозившую возле меня буквально метрах в двух. Вернул меня в действительность резкий сигнал клаксона, только тогда я вздрогнул и поднял глаза. Блестящий, длинный и наверняка безумно дорогой автомобиль, какого черта он тут встал? Я что, ему мешаю? На тротуаре ведь стою...

- Ну что ж ты замер? Залезай! Или мне выйти дверцу для тебя открыть, как для почтенной леди? - насмешливый голос Савелия заставил вздрогнуть и попятиться назад. Как? Это его машина и он сам за рулем? А где же свита, где водитель, как в тот раз? Мы что, поедем с ним вдвоем на этой вот... Дверь с пассажирской стороны действительно открылась, он перегнулся через все сидение и выжидательно смотрел на меня. - Гера, мне долго ждать? Запрыгивай давай!

Гера? Во мне как будто что-то раздвоилось. Одна часть тормозила, порываясь убежать, а подлая вторая в это время уже втискивалась внутрь. В салоне было изумительно тепло, но почему-то я не сразу перестал дрожать, с трудом нащупав одеревеневшими пальцами паз для ремня безопасности, и еще долгих несколько секунд безуспешно возился с защелкой, которая никак не желала вставать в нужное место. Какой позор, словно дикарь из дремучего захолустья, впервые попавший в лоно цивилизации, не могу справиться с ремнем! Кровь хлынула к лицу, и я почувствовал себя позорным бедняком, случайно оказавшимся в шикарной карете лорда...

Ну я и тормоз, что со мной вообще такое происходит? Башка тупая, сам как на иголках. Нет, первый и последний раз, я больше никогда ему не позвоню. Что у нас общего, какие интересы? Он богатый извращенец, забавляющийся тем, что стравливает парней друг с другом на арене своего домашнего цирка, а я провинциальный студент, скромно живущий на копеечную стипу и деньги трудяг-родителей...

Проклятье, весь салон пропах его парфюмом и еще чем-то таким... необъяснимым и влекущим, все екает и бухает во мне, как будто стометровку пробежал. Я мельком покосился на него и завибрировал еще сильнее, даже при беглом взгляде рассмотрев его насмешливые темные глаза. Конечно, он все видел, - и мою возню с ремнем, и наверняка растерянную рожу. Одет он клево, мне б такую куртку, моя совсем не смотрится с ним рядом, и шапка вязаная на башке совсем не в тему.

Я дернул свой несчастный головной убор, исправно служивший мне всю зиму, но с досады не рассчитал усилие и шапка улетела на пол между сидений. Мы одновременно потянулись за ней и наши руки соприкоснулись - ледяная моя и горяченная его... Мне показалось, я обжегся... и отдернул пальцы, словно от огня.

- Да ты совсем замерз, - с заботой ласковой мамаши объявил он, не спуская с меня глаз, - сейчас прибавлю обогрев. Долго на улице стоял? - Савелий протянул руку и бесцеремонно потер пальцами ткань на моем рукаве, проверяя подкладку. - Вроде бы толстая... Ладно, нагреешься сейчас. Чего молчишь? Боишься застучать зубами?

- Я долго не стоял, я только подошел, - испытывая потребность немедленно опровергнуть версию преданного ожидания его персоны, выдавил я, на самом деле изо всех сил сдерживая зубную дробь. - Просто на улице сегодня сильный ветер, пробрал до костей. Простите за звонок. Не знал, что вам придется ехать за мной издалека...

- Ты что-то слишком вежливый сегодня, Гера, - рассмеялся Савелий. - В тот раз ты мне дерзил и норовил уйти. Знаешь, давай "на ты", а то я чувствую себя как в офисе, где толстые сорокалетние мужики обращаются ко мне по имени и отчеству. Скажи, ты почему так долго не звонил?

- А? Что? - признаться, я изрядно растерялся.

- Не знаю, как тебе, а мне так стало очень интересно, когда мне рассказали про тебя. За все свои двадцать восемь ни разу не встречал однофамильца, - он фыркнул, словно припомнил что-то очень забавное, - наверно, донимали в школе, клички всякие давали, а? Меня так обзывали "паровозом", а позже, в старших классах, "Бешеным большим шмарём"...

- Но почему так? - я оттаял, даже несколько расслабился, да и согрелся.

- Потому что я бросался на обидчиков как зверь, действительно впадая в бешенство, а драться я умел. Все разбегались от меня, как трусливые мышки, однако дразниться не переставали, хоть и ходили с синяками. Отец меня наказывал за драки, но я видел, что он горд - сын не слюнтяй и за фамилию умеет постоять. А ты как отвечал?

- Сначала поддавался, - не знаю почему, но я признался в этом, - а потом мне надоело. Пошел и записался в секцию восточных единоборств. Встретил там... - тут я сделал паузу, хоть и не собирался, - встретил ребят, которые мне помогли. С тех пор обидчики заткнулись, раз и навсегда.