Мой идеальный незнакомец

– Все, я еду к тебе! – взрывается мама и бросает трубку.

– Почему мать бросила трубку? – смотрит на меня Карим.

– Сказала, что едет сюда, – пожимаю плечами я.

Две головы отчима расплываются в хищной улыбке, и он потирает свои шесть рук.

– Кристина, Тома, быстро идите в свои комнаты, и пока не проспитесь, не спускайтесь!

– Но я… мне надо домой… – слабо взмахиваю рукой я.

– Ты уже дома, Кристина. В гости к тете Коре тебе не надо.

Карим берет меня за локоть, подталкивает к стеклянным дверям и четко рычит мне на ухо:

– Если хочешь, чтобы я навсегда забыл твои слова про то, как ты меня ненавидишь, будь так добра, подыграй мне. Скажи матери, что решила вернуться домой, потому что скучаешь по сестре. А твое поведение было связано с шампанским, которое действует на тебя неадекватно.

– Я не смогу произнести так много слов… – спотыкаюсь о плетеный коврик я.

– Тогда иди спать! Скажешь ей это завтра утром.

Наверное, мне не следовало пить мартини. Отчим едва успевает дотолкать меня до дверей моей собственной комнаты, и у меня перед глазами все меркнет.

Когда я снова открываю глаза, за окном день. Я пытаюсь перевернуться на бок, и моя голова взрывается дикой болью. О, нет. Я пытаюсь вспомнить, каким образом оказалась в собственной комнате. Перед глазами образ двуглавого отчима с шестью руками. Черт, черт, черт! Карим мне что-то говорил. Только вот что?

Я ощупываю себя. Вроде, все части тела на месте. Надо принять горячий душ, может, после этого хоть что-то прояснится в моей голове.

Просторная ванная комната, мои любимые гели для душа с ароматом персика, масло для тела. Мягкие полотенца. Да, я вернулась в свой привычный мир. В мир, где всем заправляют Тамара и Карим. Но как показали события, без моей мамы у Карима ничего не получается. А Тома тоскует по мне, потому что ей не с кем делиться подробностями своих отношений с Борей Смородиным.

Я включаю теплую воду, и события понемногу начинают проясняться. Вчера я узнала, что Данил встречался с Асей. И что у него с Асей не все угасло. Сердце сжимается от жуткой боли. Не знаю, как мне теперь быть. Его отношения с нами обеими одновременно не лезут ни в какие ворота. И видеть Данила мне по-прежнему не хочется.

Я выключаю воду, вытираюсь полотенцем и отжимаю волосы. Иду в комнату, достаю одно из своих привычных блеклых платьев из дорогого магазина, сушу волосы, и осторожно выглядываю в холл. Голова по-прежнему шумит, но мне надо как-то выяснить, где Тома.

В комнате сестры нет. Я тихонько спускаюсь на первый этаж. О, да. В столовой собрались все – мама, Тома и Карим. Мариша в кухне весело печет сырники.

– Кристина! Мы думали, ты не очнешься, – улыбается Тома. – Хочешь апельсинового сока?

– Ужасно хочу, – признаюсь я и осторожно подхожу к месту рядом с Томой.

– Кристина, это что, правда, что ты решила вернуться сюда? – недоверчиво смотрит на меня мама.

Я? Вернуться? Я непонимающе хлопаю глазами. В мои планы не входило возвращаться. Я собиралась остаться у тети и жить в городе. Только это все было, когда во главе моей жизни стоял Данил. А теперь его не будет.

И вдруг я вижу полный отчаяния взгляд Карима. Он жестом указывает мне на собственный бумажник, лежащий у него на столе. Это означает, что он мне за что-то заплатит. Но за что? Я не могу вспомнить ничего из прошлого вечера. Все, что было после того, как у Карима отросли две головы и шесть рук, стерлось из моей памяти.

– Да, Кристина попросила у меня прощения за то недоразумение в ее день рождения, – понимая, что мой мозг отключился, скрипит зубами отчим. – Они с Томой очень скучают друг по другу, и я не вижу причин, по которым она не может вернуться домой.

Тома радостно поддакивает.

– Да, без Кристины здесь жутко скучно. Мы с ней поговорили, и решили вместе попросить вас с Софией снова помириться.

Я изумленно смотрю на Тамару. Я даже потеряла дар речи. О таком мы с Томой точно не говорили.

А потом что-то щелкает внутри, и я понимаю, что в глубине души тоже очень скучала. По нашим с Томой шопингам, по глупым спорам на тему ее пятой точки и здоровом питании. И я понимаю, что если не совру сейчас в пользу сводной сестры и отчима, все будут несчастны.

– Да, мам… Мы с Томой встретились случайно в торговом центре, а потом… потом что-то щелкнуло…

Я поворачиваюсь к Кариму.

– Карим, мне жаль, что я вела себя некрасиво. На самом деле я тебя ни ненавижу. Просто шампанское и дурацкие фонарики…

– Мы знаем, – хором откликаются отчим и Тома.

– В нашем доме больше нет фонариков, – подает голос из кухни Мариша.

Мы с Томой резко поворачиваемся к дверям кухни, а потом смеемся. У меня получается какой-то смех сквозь слезы. Слезы от своих воспоминаний о фонариках, старом доме, и смех, потому что Мариша нас подслушивала.

Я отодвигаю стул рядом и сажусь рядом с сестрой.

Мама выглядит очень растерянной. Видимо, она была уверена, что Карим ее обманывает, а теперь выяснилось, что все помирились, и упрямится она одна.

– Карим, я даже не знаю, что сказать… То, что Кристина решила вернуться, так неожиданно…