Мой идеальный смерч

Я вгляделась вдаль. Белые и бледно-розовые легкие-легкие облака складывались в огромное неровное сердце, в середине которого блестело белым золотом просыпающееся солнце. А вдали, за крышами высоких и сонных еще домов, летело в небо множество воздушных шаров — ярких и больших, свободных, как ветер, и красных, как огонь.

— Помнишь? — спросил Дэн тихо. Глупости, но, кажется, труд визажиста мог пойти насмарку. Опять эти слезы на ресницах! Я сжала пальцы, чтобы матовые, с белоснежными узорами длинные ногти впились в ладони до боли. Жаль только, сердце сжать было нельзя — его просто переполняла щемящая нежность. Она все росла, росла, росла… А я смотрела вперед, не в силах отвести взгляда от воздушных шаров.

— Конечно, помню. Он тогда не улетел, напоролся на ветку и лопнул, — прошептала я.

Венера сморгнула со своих пышных ресниц бриллиантовую слезу.

— Ну, он просто знал, что ему нельзя нас покидать, — отвечал Денис с нотками медовой грусти в голосе. — Поэтому и остался. Я ведь много раз говорил тебе, что нас сводила сама Судьба, а мы этого тогда не замечали. — Его голос вновь стал веселым-превеселым. — До встречи… в ЗАГСе, Чип! Буду ждать с нетерпением. Хочу увидеть свою любимую в подвенечном наряде. Бай!

— Откуда ты это знаешь?! — завопила я. Слезы тут же высохли. Что за подстава, кто раскололся?!

— Ну, я же гениален. — Смерч так и не научился быть скромным. И Чипом он меня продолжал называть, и Бурундуком, и это аж бесит. А еще он не научился улыбаться так, чтобы его милые ямочки на щеках не сводили бы меня с ума. Нежность во мне переросла в многоцветную экспрессию.

— Я гениален, да?

— До одури! И попробуй только что-нибудь выкинуть, я тебя ночью…, - пригрозила я, но он уже повесил трубку.

— Вот же… умник. Все разнюхал. Да-да, мама, я уже готова! Иду!

Сейчас начнется самое веселье. Выкуп невесты женихом и его дружками. Да, их всех ждет веселый ахтунг и океан веселья!

— И почему я тебя люблю? — задала я сама себе вопрос, продолжая наблюдать за шариками, которые становились все меньше и меньше. Их забирало с собой само небо.

"Я сам не знаю ответа. Просто так, глупая", — произнес прозрачный Дэн, зависший по окном и унесся вслед за ними — чтобы поймать один из них и подарить своей любимой клубничной фее. "Не расставаться!" — стало их негласным девизом на всю жизнь.

— Ну, Сморчок, — шмыгнула я носом, а потом распрямила плечи и легкой походкой вышла из своей детской спальни. — Держись.

Все-таки у нас полное согласие. Я дышу Денисом, а он мною греется. И мы друг друга любим.

Воздух и пламя.

P.S.: Когда я уматывала от Дэна на лимузине вместе с хохочущими подружками и свидетельницей, он, сволочь, нагнал меня на своем байке в компании довольных-предовольных Черри, Ланде, Игоря и еще доброго десятка молодцев на мотоциклах и на перекрестке, когда мы затормозили, деликатно постучал в окно…

Мы мигом перестали смеяться, Марина вместо невесты сфотографировала чьи-то ноги, а Инга чуть не пролила на Лидку шампанское.

Ошалевшая от такой наглости я медленно открыла окно, а Денис сдернул шлем, наклонился, поймал меня рукой за подбородок, притянул к себе и самодовольно поцеловал. А потом прошептал:

— Ты от меня никогда не убежишь. А в ЗАГС я приеду первым и такое устрою тебе на церемонии, любимая, что ты этот день навсегда запомнишь.

Я и так навсегда запомню его — я просто чувствую это.