Мой инсульт был мне наукой. История собственной болезни, рассказанная нейробиологом

Еще один замечательный пример того, как полушария функционально дополняют друг друга, дает музыка. Когда мы методично и дотошно раз за разом долбим гаммы, когда учимся читать ноты, когда запоминаем, как должны располагаться пальцы, чтобы получить на данном инструменте тот или иной звук, мы вдалбливаем все это преимущественно в левое полушарие своего мозга. Правое же полушарие позволяет включать высшую передачу, когда мы делаем что-либо в текущий момент времени, например исполняем музыку, импровизируем или подбираем мелодию.

Приходилось ли вам задумываться о том, каким образом вашему мозгу удается определять размеры и расположение вашего тела в пространстве? Поразительно, но в ассоциативной зоне ориентации левого полушария имеются клетки, определяющие границы нашего тела ― где оно начинается и где заканчивается в окружающем пространстве. В то же время в ассоциативной зоне ориентации правого полушария имеются клетки, определяющие ориентацию нашего тела в пространстве. В итоге левое полушарие учит нас, где наше тело начинается и заканчивается, а правое помогает поместить его туда, куда мы хотим.

Я всячески рекомендую вам покопаться в многочисленной современной литературе по таким вопросам, как преподавание и мозг, обучение и мозг, асимметрия полушарий мозга. Думаю, что чем лучше мы будем понимать, как наши полушария сотрудничают друг с другом, обеспечивая восприятие реальности, тем успешнее начнем разбираться в естественных возможностях собственного мозга и, кроме того, эффективнее сможем помогать людям восстанавливаться после неврологических травм.

Перенесенный мной инсульт был сильным кровоизлиянием в левое полушарие мозга, связанным с недиагностированной АВМ. В то утро, когда у меня случился инсульт, обширное кровоизлияние сделало меня полным инвалидом ― я могу описать свое состояние в то время как состояние младенца в чреве матери. Через две с половиной недели после инсульта мне сделали серьезную операцию, чтобы удалить из головы сгусток свернувшейся крови размером с мяч для гольфа, нарушавший способность мозга передавать информацию.

После операции у меня ушло восемь лет на полное восстановление физических и психических функций. Полагаю, мне удалось полностью восстановиться, потому что у меня было преимущество перед многими другими больными. Будучи профессиональным нейроанатомом, я верила в пластичность мозга, его способность чинить, заменять и переобучать свои нейронные сети. Кроме того, благодаря научным знаниям у меня была "дорожная карта", помогавшая мне разобраться, как лечить клетки мозга, чтобы они вылечились.

История, которую я расскажу дальше, будет о том, как мой инсульт стал мне наукой о красоте и стойкости человеческого мозга. Это история собственной болезни и последующего излечения, увиденных глазами нейробиолога. Я расскажу о том, что чувствовала, когда повреждалось левое полушарие моего мозга, и что чувствовала потом, когда оно восстанавливалось. Надеюсь, эта книга будет вам наукой о том, как работает мозг ― и здоровый, и больной. Хотя она и предназначена для самого широкого круга читателей, я особенно надеюсь, что вы поделитесь ею с людьми, которым хотите помочь восстановиться после мозговой травмы, а также с теми, кто о них заботится.

Глава 4 Утро инсульта

Было семь утра 10 декабря 1996 года. Я проснулась под знакомое тиканье моего CD-плеера, раскручивавшегося перед тем, как заиграть. Сонной рукой я нажала на кнопку временного отключения как раз вовремя, чтобы поймать следующую мысленную волну, катящуюся обратно в царство снов. Оказавшись в волшебной стране, которую я называю Тетавилль, сюрреалистическом пристанище видоизмененного сознания где-то на пути между снами и суровой реальностью, мой дух купался в лучах красоты, освободясь от рамок повседневной действительности.

Шесть минут спустя, когда повторное тиканье плеера заставило меня вспомнить, что я наземное млекопитающее, я вновь неохотно проснулась и тут же почувствовала резкую боль, пронзившую мою голову где-то за левым глазом. Щурясь на ранний утренний свет, правой рукой я выключила собиравшийся зазвучать будильник и инстинктивно крепко прижала ладонь левой руки к левой стороне лица. Я редко болела, так что подумала: как странно просыпаться с такой ужасной болью. Мой левый глаз медленно и размеренно пульсировал, я была в замешательстве и начинала раздражаться. Пульсирующая боль за глазом была резкой, как то колющее ощущение, которое иногда возникает, когда мы откусываем мороженое.