Мой инсульт был мне наукой. История собственной болезни, рассказанная нейробиологом

Если бы мне нужно было выбрать единственное слово, обозначающее наиболее характерную реакцию моего правополушарного сознания, я выбрала бы сострадание. Советую вам спросить себя — что значит для вас проявлять сострадание? В каких условиях вы склонны к таким проявлениям и какие ощущения они вызывают в вашем теле?

Большинству из нас свойственно проявлять сострадание в основном по отношению к тем, кого мы считаем равными. Чем меньше наше отношение к людям связано со склонностью нашего "я" к превосходству, тем щедрее мы бываем душой в отношении этих людей. Когда мы проявляем сострадание, мы смотрим на обстоятельства другого человека глазами любви, а не рассудка. Это позволяет подойти к бездомному или сумасшедшему с открытым сердцем, а не со страхом, отвращением или агрессией. Подумайте о том случае, когда вы в последний раз проявили по отношению к кому-то искреннее сострадание. Какие ощущения это вызвало в вашем теле? Проявить сострадание — значит сделать шаг вправо, к своему "здесь и сейчас", открыть сердце навстречу другому и быть готовым ему помочь.

Если бы мне нужно было подобрать единственное слово, чтобы описать то чувство, которое я испытываю в самой глубине своего правополушарного сознания, я назвала бы слово радость. Мое правое полушарие в восторге от сознания своей жизни! Меня приводит в трепет сама мысль о том, что я способна одновременно ощущать единство с вселенной и обладать индивидуальностью, позволяющей выходить в мир и менять его к лучшему.

Даже если вы думаете, что утратили способность испытывать радость, не сомневайтесь, что соответствующие микросхемы никуда не делись. Просто их работа подавляется работой других микросхем, связанных с чувством тревоги или страха. Как бы мне хотелось, чтобы вы тоже сумели облегчить свой эмоциональный багаж, как это сделала я, и вернулись к естественному состоянию душевного покоя и радости! Секрет, позволяющий погрузиться в это состояние, состоит в том, чтобы решиться остановить когнитивные циклы мыслей, забот и любых других вещей, отвлекающих нас от восприятия мышечным и иными чувствами своего существования здесь и сейчас. Однако самое главное — чтобы желание душевного покоя было сильнее, чем приверженность собственному несчастью, собственному "я" и потребности в собственной правоте. Я очень люблю старую поговорку: "Ты хочешь быть прав или счастлив?"

Лично мне очень нравится то ощущение, которое чувство счастья вызывает в моем теле, поэтому я регулярно зацикливаюсь на работе соответствующих микросхем. Я часто задавалась вопросом: "Если у нас есть возможность выбора, почему люди вообще выбирают что-то, кроме счастья?" Я могу только гадать, как ответить на этот вопрос, но мое предположение состоит в том, что многие из нас просто не понимают, что у нас есть эта возможность, и поэтому не развивают свою способность делать такой выбор. До инсульта я считала себя продуктом работы собственного мозга и понятия не имела, что могу как-то влиять на свои реакции на прокатывающиеся по мне эмоции. На уровне интеллекта я понимала, что могу отслеживать ход своих когнитивных мыслей и менять их характер, но мне ни разу не приходило в голову, что я способна влиять и на восприятие собственных эмоций. Никто не говорил мне, что у моей эмоциональной биохимии уходит всего полторы минуты на то, чтобы охватить, а затем отпустить меня. Какое огромное влияние осознание этого факта оказало на то, как я стала жить!

Еще одна причина, по которой многие из нас порой не делают выбор в пользу счастья, состоит в том, что, когда мы испытываем сильные негативные эмоции, такие как гнев, зависть или разочарование, у нас в мозгу активно работают сложные микросхемы, настолько привычные, что они дают нам ощущение собственной силы и власти. Я знаю людей, которые регулярно сознательно выбирают упражнение микросхем гнева у себя в мозгу просто потому, что это помогает им оставаться собой.

Мне ничуть не сложнее регулярно запускать микросхемы счастья, чем микросхемы гнева. На самом деле счастье — естественный способ существования моего правополушарного сознания в силу его биологической природы. Поэтому соответствующие микросхемы работают постоянно, и у меня всегда есть возможность к ним подключиться. Мои микросхемы гнева в свою очередь работают далеко не всегда и могут запускаться, когда я чувствую какую-либо угрозу. Но, как только физиологическая реакция выходит из моего кровотока, я снова могу вернуться к чувству радости.