Мой ёжик

Александр легонько коснулся моих волос на макушке и после ещё несколько секунд вертел зелёный листочек между большим и указательным пальцами, пока не отпустил свою нежданную находку на волю ветра. Ветер тут же подхватил листочек и унёс его вдаль. Я наблюдала за ним, но так и не смогла разглядеть куда он приземлился. Мне тоже хотелось оказаться этим самым свободным листочком…

— Здесь прохладно, может зайти внутрь? — предложил шантажист.

— Мне и здесь хорошо, — хотелось вредничать и сопротивляться каждой его фразе, любому слову. Как он меня бесит! — Покажи фотографии или ещё что-нибудь, где мы вместе, иначе не поверю тебе. Да и так тоже не поверю. Всё можно подделать.

— Тогда какой смысл? У меня ничего нет, — Александр растерянно пожал плечами.

— Как это? А в смартфоне?

— Там тоже нет.

— Записи какие-нибудь? Может я тебе письмо писала?

— Ничего не осталось, — грустно вздохнул.

— Извини, но как мне тебе поверить?

— Я и сам пока не знаю. Всё куда-то исчезло, будто тебя и не было вовсе. Но я точно знаю… Чувствую, что мы были вместе, любили. Не зря же тебя нашёл мой ёжик?

Я недоверчиво прищурилась. Он это заметил и поспешил успокоить меня:

— Понимаешь, когда ты рядом, моё сердце замирает. Когда вижу тебя с кем-то другим сердце бешено стучит, портится настроение. Кажется, я даже становлюсь другим человеком! Прямо как сегодня, на конференции. Я хотел порвать на кусочки этого Андрея, что он просто сидел рядом, — Александр сжал кулак и стукнул им по перилам. Перила зашатались. — Потом ещё, гад, подбежал, схватил тебя за руку, когда ты упала! — перилам снова досталось.

— Ты такой ревнивый!

Александр недовольно взглянул на меня и продолжил:

— А как же не защищать то, что принадлежит мне? Разрешать кому-то дотрагиваться до тебя, да и просто смотреть в твою сторону? Я не позволю!

Меня задели его слова:

— Я сама по себе, я не твоя.

Он бросил на меня очередной ревнивый взгляд:

— Хорошо, я перестану говорить то, что тебе неприятно. Пойдём ужинать?

Мы спустились в столовую. В полутьме просторного зала, за большим круглым столом сидели мы одни. С картин упрямым взглядом меня сверлили чьи-то предки. Вопросы сами по себе начали вырываться вслух:

— Ты живёшь один в этом огромном доме?

— Да.

— А где твои родители?

— Они живут в другом городе.

— И тебе здесь совсем не грустно?

— Зачем спрашиваешь, если знаешь ответ? Я ждал тебя.

— Но, если ты так любил меня, то как смог забыть? А о монетке помнишь?

— Я же говорил, что специально оставил нам подсказку, только до встречи с тобой не помнил этого, но всё волшебным образом разрешилось, — Александр тепло улыбнулся и поднял бокал. — И я не забывал тебя, меня заставили. Правда, пока не понимаю как и кто, но обязательно разберусь и пощады никому не будет!

— Я не чувствую, что любила тебя. Или полюблю, однажды…

— Прошло слишком мало времени…

— Ты успокаиваешь сам себя. Может быть я тебя никогда не любила?

— Но я тебя любил! Люблю… И чувствую, надеюсь, что я не обманываюсь в тебе. Нет, я не могу так говорить… Мы точно любили друг друга.

— Какая разница, что было раньше? Если сейчас всё не так, то, возможно, и не нужно так яростно стремиться вернуть былое?

— Не говори так!

— Но это и есть правда. Через две недели я вернусь домой, а ты будешь жить как прежде и может быть найдёшь свою любимую. Но не меня, прости.

— Ты и есть моя любимая.

Александр резко встал из-за стола, подбежал ко мне, наклонился и нежно взял за руку. Поднёс её к своим губам и поцеловал. Моё сердце словно пронзили насквозь чем-то горячим и холодным одновременно. Я закрыла глаза и откинулась на спинку стула.

— Что с тобой? Всё хорошо?

— Да-да, прости, — неохотно отнекивалась я.

— Что ты почувствовала?

Я уже хотела рассказать, что у меня заболело сердце, но это было ни к чему. Зачем вселять слепые надежды в больной разум, одержимый призрачной мечтой? Мы никогда не будем вместе. Я не его потерявшийся ёжик.

Но его упрямый взгляд не оставлял меня в покое:

— Что? Что ты сейчас чувствуешь? Скажи? Хоть слово, хоть что… — умолял он и снова в глазах заблестели слёзы.

— Я ничего к тебе не чувствую, прости, — почему-то стало его очень жалко и я даже не заметила как начала всё чаще извиняться. Так не пойдёт!

Хочется побыстрее закончить этот нелепый разговор:

— Я устала, хочу пораньше лечь спать.

Александр помог мне встать. Молча, думая каждый о чём-то своём, мы побрели к лестнице. Моя рука скользила по деревянным перилам. Я пыталась избавиться от разных мыслей и про себя пересчитывала найденные, нащупанные пальцами щербинки на старом полотне.

Вот мы уже стоим у моей комнаты, прощаемся до утра, но кажется, будто навеки. В его глазах поселился страх. Чего он боится? Будто услышав мои мысли, он вдруг произнёс:

— Я так боюсь, что не увижу тебя снова, что ты уйдёшь. Почти каждую ночь мне снился один и тот же сон, что не могу тебя найти, хоть и не знал тогда кто ты. И каждое утро сон сбывается.

Хотелось бы мне его успокоить, но я знала, что скоро мы расстанемся.

— Спокойной ночи, — только и смогла я сказать.