Мой капитан

Несмотря на его обещание в самолете поговорить «о чем я только захочу», когда мы вошли в номер, никаких слов не прозвучало. Вместо этого мы провели большую часть ночи в примирении по всей комнате, и наш секс вместо всяких слов говорил о том, что мы пытались сказать друг другу.

И лишь всего пару часов назад он обнял меня и начал рассказывать обо всем, что отравляло его жизнь. О лжи его отца. О том, что брат помогает отцу скрывать эту ложь. О бывшей жене. И самое печальное – о матери.

– Так это к ней ты ездишь каждые три недели? – спросила я.

– Да.

Мне стало стыдно, что я думала об этом дурно.

– А твой отец и брат навещают ее?

– Нет.

– А они знают, где она?

– Знают, – сказал он. – Я уверен, они посылают туда все, что можно купить за деньги. Может быть, раз или два они являлись туда под прикрытием благотворительности, но…

– Они не могут признаться в этом.

– Именно. Они никогда не сделают этого, это погубит их обоих.

– Но почему ты ничего не говоришь об этом?

– Это ничего не даст, – прошептал он. – Не возражаешь, если мы сменим тему?

Я покачала головой, и он, подхватив меня, медленно повернул меня, и мы оказались лицом к лицу. Он наклонился, поцеловал меня, слегка прикусив за губу, а потом схватил за руки.

– Я хочу, чтобы у нас все получилось, – сказал он, глядя мне в глаза. – Мне нyжно, чтобы у нас все получилось.

– Я же сказала в самолете, что готова дать нам еще шанс.

– Нет-нет-нет, – помотал он головой. – Ты не понимаешь, о чем я. – Он снова взглянул мне в глаза и казался при этом уязвимее, чем я его когда-либо видела. – Почти все в моей жизни когда-либо предавали или использовали меня ради какой-то собственной выгоды. Почти все. Мой отец лжец и обманщик, брат – лицемер и манипулятор, бывшая жена – приспособленка и спит с моим отцом… А ты… – он притянул меня к себе и коснулся моих губ своими. – Ты – моя аномалия.

– В смысле?

– Ну наверняка после всех кроссвордов, которые ты у меня стащила, ты знаешь значение этого слова.

– Я знаю, что значит слово, я имею в виду – для нас.

– Хотя я уверен, что ты практически не в состоянии сделать ничего из того, что сделали мои близкие, я не хочу однажды проснуться и узнать из газет о твоей лжи, не хочу переживать о том, что ты с кем-то другим. И что-то подсказывает мне, что никто больше не вынесет твоей бесконечной бессмысленной болтовни кроме меня, так что наши отношения – в твоих интересах тоже.

– Одна из этих фраз отличается от других…

– Я знаю, – усмехнулся он. – Мне надо, чтобы ты пообещала оставаться моей аномалией. А еще я не уверен, что знаю, как сказать – я люблю тебя.

Я затаила дыхание, в моем сердце запорхали бабочки, он стал целовать меня, ломая все преграды и скрепляя мои чувства своими.

Когда он наконец отпустил меня, я вспомнила, о чем хотела поговорить с ним сегодня. Что изменилось в моей жизни за время нашего разрыва.

– Джейк, погоди. Я должна тебе что-то сказать.

Он не обратил внимания и продолжал целовать меня, проникая языком глубже в мой рот.

– Нет, подожди, – отстранилась я от него. – Это действительно важно.

– Что-то плохое?

Я помедлила.

– Зависит от того, что считать плохим.

– Джиллиан, ты знаешь, что такое плохо, – прищурился он. – Это настолько плохо, что об этом надо говорить прямо сейчас, или это может подождать?

– Это может подождать.

– Хорошо. – Он снова накрыл мои губы своими, притянул меня к себе на колени и начал подниматься вместе со мной, висящей у него на талии. – Сегодня я хотел бы сконцентрироваться на всем хорошем и на том, что я правда люблю тебя.

– Если ты меня так любишь, может, нам больше не нужно столько трахаться?

– Мы всегда будем трахаться, Джиллиан, – улыбнулся он, неся меня в постель. – Это лучшее, что у нас есть.

Гейт В38

Джейк

Нью-Йорк (JFK) – Токио (NRT)

Впервые за много лет я чувствовал, что в моей жизни почти все, как надо. Захватывающий выброс адреналина на взлете, ради которого я жил, снова вернулся, а то, что у меня наконец был кто-то, кто не предаст меня, давало мне возможность снова начать доверять другим.

Прошло всего несколько дней, как мы помирились с Джиллиан, и я знал, что придется сделать многое для того, чтобы вернуться к той же странице – чтобы остаться на той же странице, но я решительно настроился на это.

Едва приземлившись в Токио, я позвонил Джеффу, чтобы убедиться, что цветы, заказанные мной вчера, будут доставлены к ней в нужный час по западному времени.

– Да, я сделал заказ, мистер Вестон, – рассмеялся в ответ Джефф. – Все восемь букетов. Вы же из-за этого звоните, правда?

– Нет, я звоню поболтать о погоде.

– Я так и думал, – снова рассмеялся он. – Вам идет быть влюбленным, мистер Вестон. Вы стали гораздо более выносимы.

– Я и раньше был выносим, – сказал я. – Увидимся, когда вернусь. И спасибо.

– На здоровье.

Отключившись, я встал, чтобы выйти из кабины и попрощаться с пассажирами впервые за неизвестно какое время. Меня даже не раздражало то, что они фотографировались в проходе со стюардессами, тратя драгоценное время.