Мой худший друг

– Люблю, – кивает в такт своим словам. – Последние несколько лет люблю.

– Меня?

Задаю самый тупой сейчас вопрос просто потому, что не могу поверить в услышанное. Он? Меня? Любит…

– Тебя.

Разлепляю губы, тяну воздух и молчу. Не знаю, что сказать. Что говорят? Я его люблю? Не знаю. Не уверена. Слишком мало времени прошло. Мы были врагами…

– Если ты обдумываешь, что мне ответить, то лучше ничего. Врать точно не стоит.

Захлопываю рот и перевожу взгляд в дверной проем.

Меня колотит, и я абсолютно не знаю, куда себя деть. Не думала, что этот день так закончится. Совсем-совсем.

– Я… – шумно выдыхаю. Заглядываю ему в глаза в поисках поддержки, но сегодня он, видимо, помогать не намерен.

Пока я собираюсь с мыслями, Тим отталкивается от столешницы, а потом протягивает мне руку.

– Ужасы или комедия?

– Что?

– Смотреть будем ужасы или комедию? – сжимает мою ладонь.

– Ужасы…

– Отличный выбор.

Азарин улыбается. Едва заметно. Но этого мне хватает, чтобы расслабиться. Выдохнуть и просто сделать шаг.

В спальне есть плазма. Но Тим запускает прожектор, вытягивая из-под потолка белый экран.

– Одолжишь футболку и…

Он на меня не смотрит. Бросает из-за плеча:

– В гардеробе сама поройся.

Кивает затылком на дверь и открывает ноутбук.

– Спасибо.

Поджимаю губы и открываю эту самую дверь. В гардеробной сразу загорается свет. Пробежав взглядом по полкам, вешалкам и шкафчикам, беру черную футболку, которая мне вполне сойдет за платье, и быстро переодеваюсь. Волосы заплетаю в косу.

Когда возвращаюсь в спальню, вижу, что на экране уже замерло название фильма, который Азарин, видимо, поставил на паузу. Сам лежит на кровати. В одной руке телефон, вторая убрана за голову. Нога закинута на ногу.

В комнате больше не горит свет, ее освещает лишь прожектор и тонкая полоска света из коридора.

Как только я оказываюсь в спальне, Тим отрывается от смартфона и бросает его на тумбочку. Смотрит. В его глазах отражаются блики света прожектора.

Мы замираем так на несколько секунд. Я стою и не знаю, что можно сказать. Переминаюсь с ноги на ногу. Тим же продолжает молчаливо на меня пялиться, а потом резко перекатывается на другую сторону кровати. В одно движение откидывает одеяло, видимо демонстрируя немое приглашение.

– Спасибо, – юркаю в это укрытие, быстренько накрываясь почти по самую шею.

Мы лежим рядом. Я – под одеялом, Тим – поверх. На нем все те же джинсы и футболка.

Когда начинается фильм, я изо всех сил стараюсь вникнуть в суть, но спустя минут десять понимаю, что просто не смогу этого сделать. Все эти картинки и слова проходят фоном. Все, что меня сейчас волнует, это теплая ладонь на моем плече и твердая грудь, в которую я упираюсь виском…

– Помнишь, на дне рождения моего папы, – запрокидываю голову так, чтобы видеть его лицо, но по итогу вижу только подбородок, – ты завалился в мою комнату с какой-то девчонкой… Она рылась в моих вещах, а ты смеялся, когда я пришла и застала вас.

– Помню. Я просто разозлился.

Просто разозлился и решил в очередной раз подпортить мне жизнь…

– На что? – непонимающе на него смотрю, теперь уже подтягиваясь к изголовью кровати. Усаживаюсь поудобнее, скрещивая ноги.

– Ты была со своим Антошкой.

– И?

Азарин смотрит на меня как на дурочку, и я решаюсь озвучить предположение:

– Ты меня ревновал?

Внутри загорается искра любопытства, смешанного с теплотой. Если он сейчас скажет да, я просто не знаю, что со мной будет. Возможно, просто лопну от переизбытка чувств.

– Ревновал, – Тим упирается локтем в подушку, разворачиваясь ко мне лицом. – Только сам этого тогда не понимал.

Пытаюсь скрыть улыбку, но с треском проваливаюсь. Губы растягиваются от уха до уха. Я сижу счастливая и обалдевшая.

– А в школе? Когда я пришла, ты…

– Я делал много тупых вещей. Я в курсе. Извинялся уже.

Теперь говорит уже холоднее. Тверже, будто хочет закрыть эту тему одной лишь интонацией.

– Почему не хотел, чтобы я переводилась…

– Мы смотрим фильм.

– Мы разговариваем, – широченно улыбаюсь. – Мне интересно, я хочу с тобой разговаривать.

Сжимаю его ладонь с полной уверенностью, что подействует.

– Неважно, почему не хотел. Сейчас это значения не имеет.

– Тим!

– Поцелуешь, скажу, – заявляет этот нахал. – С языком.

Взглянув ему в глаза, наполняюсь решительностью.

Обхватываю его лицо ладонями. Подаюсь чуть вперед, не замечая, как с ног сползает одеяло, и касаюсь его губ своими.

Пока просто к ним прижимаюсь. Пробую на вкус. Хотя за сегодня уже и так напробоваться успела.

Азарин не шевелится. Его руки меня не касаются. Он дает полную свободу действий. Сейчас, наверное, самое время растеряться. Но я кремень.

Дотрагиваюсь кончиком языка его губ и начинаю активно тянуть носом воздух. Затылок стягивает от напряжения. Шею и плечи уже одолевают мурашки.

Тим терпит недолго. Буквально через минуту перехватывает инициативу, вдавливая меня в матрас. Поцелуй становится горячее. Да вся атмосфера вокруг нас такой становится.

Чувствую его руку под футболкой и сразу распахиваю глаза. Отрываюсь от терзающих губ с тихим шипением.

– Мы дог… вар… лись, – говорю несвязно, но суть, думаю, он улавливает.