Мой худший друг

– Отвлекся, – перевожу на нее взгляд.

Янка облизывает губы, переминается с ноги на ногу.

– Тут так шумно, может, во двор выйдем? Разговаривать совсем неудобно.

Отрицательно мотаю головой. Вижу вспышку недовольства на ее лица, но она ее мгновенно гасит, продолжая надоедливо мяться рядом.

Делаю шаг в сторону и звоню Громовой. Сам себя предаю, но ничего с собой поделать не могу.

Арина скидывает звонок. Может быть, случайность?

Набираю снова и нарываюсь на очередной игнор. Проходит несколько секунд, прежде чем на телефон падает сообщение.

Ариша: Я хочу побыть одна.

Одна, значит? Понятно.

Поворачиваюсь к Янке. Смотрю на нее по-новому в этот момент. Как на объект.

Красивенький и на все готовый объект, который не будет жрать мой мозг чайной ложкой.

– Пошли, – тяну ее на второй этаж. – Тут не так громко.

Яна улыбается.

Что я делаю вообще? Сюр какой-то. Уже хочу свалить обратно, но Романова подворачивает ногу. Высоченные каблуки ее подставляют, и она валится в мои руки. Едва успеваю поймать.

– Прости-прости, – бормочет, оттягивая подол платья вниз. – Я случайно, неудобные туфли, только вчера купи…

Смотрю на ее шевелящиеся губы.

Секунда. Две. Три.

Зажимаю Романову в углу.

Целовать я ее не хочу. Платье задираю, то, которое она так усердно оттягивала. Янка вздрагивает, сама с поцелуем лезет.

Несколько секунд, за которые я успеваю потеряться в пространстве. Накатывает презрение к самому себе, но я уверенно через него перешагиваю.

Толкаю дверь в первую попавшуюся комнату и утягиваю туда Янку.

Она что-то шепчет, обнимает. Не слушаю, потому что она тут для одного конкретного дела.

Тянусь к ремню, упираясь коленями в кровать.

Телефон звонит именно в этот момент. Истошно вибрирует. Первая мысль – проигнорировать. Вторая, черт его знает…

Вытаскиваю смартфон и застываю, потому что на экране маячит: «Ариша».

Сглатываю, бегло оценивая обстановку. Черт!

Янка опирается на локти, смотрит на меня. Перевожу бегающий взгляд от экрана телефона на Романову.

Едва ощутимая вибрация колет пальцы. Делаю шаг назад и выхожу на балкон, плотно прикрывая за собой дверь без каких-либо объяснений.

Прежде чем ответить, делаю глубокий вдох.

Подношу телефон к уху, сглатываю. Мутит от происходящего. Упираюсь ладонью в балконную перекладину.

– Тим, – Аринкин голос в динамике бьет по нервам точечным залпом. – Ты меня слышишь?

– Да, – киваю в такт словам. – Да…

– Я извиниться хотела. Мы сегодня плохо расстались, точнее, разошлись, блин! Ну ты понял, – тараторит на высокой ноте.

Снова киваю, но теперь уже молчу. В висках все еще пульсирует. Из недр желудка поднимается страх, обжигая горло кислотой. Перетряхивает всего. Что ей сказать? Что вообще в таких ситуациях говорят?

– И за сообщение прости. Я, наверное, была резка. Просто мне правда нужно было обдумать. Ужасно все вышло. Мы друг друга не поняли, – вздыхает. – Ты обижаешься, да?

– Нет.

Выпаливаю моментально. Громко и четко. Вся моя бушующая обида сейчас не просто испарилась, она покрылась налетом стыда.

Совесть вонзается в виски раскаленной арматурой.

В башке раздрай и мигающая красным, первостепенная задача не спалиться.

Воздух ночью еще холодный. Чем больше его проглатываю, тем активнее нарастает озноб. Сквозь землю провалиться хочется. Как в тупом анекдоте, позвонила ни раньше ни позже, а прямо в моменте. В паскудном моменте.

– Все нормально, – прочищаю горло громким хрипом в кулак. – Ты меня тоже… извини, Арин.

– Ты дома?

– Я? – бросаю взгляд на стеклянную дверь, ведущую в комнату. Романова до сих пор лежит на кровати. Прикрываю глаза от понимания абсурда происходящего.

Это ж надо было так вляпаться…

Чем вообще думал?

– Тим?

Видимо, долго молчу, раз она переспрашивает. Во времени реально потерялся, минуты секундами кажутся, и я в них зависаю.

– Задумался.

– Может, приедешь?

Да, именно сейчас сорвусь со всех лап, со следами Янкиной помады на роже и провонявший ее духами. Прекрасная встреча получится.

– Я… Давай завтра, ладно? Я тут у Королева дома, короче, – блею монотонно.

– А, да? – Аринка замолкает на пару секунд. – Катя меня тоже звала на эту тусовку.

Катя? Когда? Неожиданно. А мне не сказала ничего.

– Извини, что поехал, просто…

– Все нормально.

У меня либо глюки, либо я правда слышу то, что слышу. Нормально? С каких пор?

– Точно? – интересуюсь настороженно.

– Да, – звучит бодро. – Думаю, что сегодня будет действительно неплохо, если каждый займется тем, что ему ближе. Я позубрю латынь, – со смешком. – А ты побудешь с друзьями.

После этих слов меня окончательно выносит. Лучше бы она сейчас обвинила, наорала и демонстративно подчеркнула, какой я козел, что где-то шляюсь.

Но снова как в анекдоте. Громова решила не устраивать скандал.

Дебил. Я полный дебил, которого начинает мучать совесть.

– Тогда я завтра заеду?

– Да, приезжай. Я же платье тебе так и не показала. – Она чем-то шелестит, а потом переходит на шепот: – Мне так не нравится с тобой ругаться. Бесит на самом деле. Вместо того чтобы поговорить, все обсудить… Ты же правда не обижаешься?

– Нет, – выдавливаю улыбку и прикрываю глаза. – А ты?