Мой князь Хаоса

Стремительно люди стали отступать, бросая мечи на землю и отбегая в сторону леса. И уже очень скоро на поляне из живых остались лишь они трое. Дариэн, Эленика и Леонарел.

Только теперь повелитель Хаоса упал на одно колено, тяжело дыша, упираясь руками в согнутое бедро.

— Трусы! — крикнул им вслед бывший князь Порядка.

— Зато соображают лучше тебя, мальчишка, — хрипло ответил правитель Кровавого заката, напряженно вздыхая. Он на миг закрыл глаза, сплевывая на землю кровь.

Леонарел презрительно развернулся к врагу и ухмыльнулся, видя его слабость.

От этого очевидного злорадства Эленике стало тошно.

— Что ж, я буду с тобой драться, — самоуверенно бросил светлый, — и ты умрешь, как бешеная собака. Как тебе и полагается.

Дариэн усмехнулся, искоса взглянув на мужчину.

— Благородство у вас в крови, я вижу…

И с усилием встал на ноги, вынимая меч и слегка пошатываясь.

Эленика шумно сглотнула, пытаясь найти выход. Она прекрасно понимала, что в таком состоянии Дариэн драться не сможет. Да он вообще вот-вот просто истечет кровью, достаточно лишь подождать. Но ведь князь Хаоса еще в начале этого концерта говорил, что готов сразится с Леонарелом в честном бою. Неужели он поступит так глупо?

А вдруг у него просто уже не хватает сил на магию?..

Княгиня не знала, чего больше боится. Но она определенно точно поняла, что готова снова выйти замуж за Леонарела, готова жить в провинции Кровавого заката, готова быть подданной, любовницей, шлюхой, а не повелительницей, лишь бы Дариэн остался жив. Все на свете — лишь бы он выжил.

Она будет терпеть насмешки от светлых, если понадобится. Будет стыдливо носить клеймо «подстилки темного» или еще чего-нибудь похуже. Нужно лишь отвлечь Леонарела от убийства. Потому что остановить силой взрослого мужчину она не сможет.

— Я хочу знать, почему вы сказали, что Леон убил моего отца, — выпалила она быстро первое, что пришло в голову.

Светлый удивленно обернулся, застыв на месте, а темный усмехнулся.

— Ты оскорбляешь меня своими подозрениями, дорогая, — протянул бывший муж.

А Дариэн вдруг тихо заговорил. Его голос звучал спокойно и с какой-то затаенной нежностью. Но черный взгляд больше не вспыхивал огнем. Сил у Дариэна почти не осталось.

— Элен, — проговорил он ласково, и девушку окутала привычная волна тепла. Не раздражения, которое она испытывала, когда так ее называл Леонарел или кто-то другой. А обволакивающего тепла. — Моя разведка не один день следила за вашим княжеством, рассчитывая, как подступиться. В какой момент напасть. И мы нашли путь. Мы нашли способ, как сломать ваш контур, но на это требовалось некоторое время. И, узнав об этом, твой отец поспешил договориться со мной о мирном урегулировании. На выгодных для вас и для нас условиях, как ты понимаешь. Ведь он сам предложил сдачу. Я не мог отказать. Это было ровно за месяц до свадьбы его дочери. Он не хотел войны и оккупации ни для своего народа, ни для тебя. Однако на подписание договора он не явился. И его место срочно занял князь Леонарел, который отменил все мирные договоренности. Очевидно, он все же надеялся сохранить суверенитет Анвара и Палирии. Но, в отличие от твоего отца, он был не в курсе, что мы уже почти сломали защитный контур. И вместо того, чтобы стать князем двух суверенных государств, он оказался вынужден подписать позорную капитуляцию светлой армии сразу после падения антимагического барьера.

— Не верь ему, — бросил Леонарел, отчего-то бледнея.

— У меня есть документы вашего отца, миледи, — после короткой передышки отозвался Дариэн, похлопав себя по нагрудному карману. Разговаривать ему становилось все труднее. — А еще мой коронер провел расследование смерти Северрена Фальтон. Как вы понимаете, магия позволяет видеть улики, которые недоступны обычным зрением…

— Замолчи! Лжец! Я покажу тебе, как дурить голову моей жене! — воскликнул Леонарел, бросаясь на князя Хаоса.

Дариэн поднял вверх меч и не без усилия перехватил выпад соперника, оттолкнув его назад.

— Стойте, Леон! Я приказываю вам! — закричала Эленика, делая несколько шагов вперед. И впервые за последние несколько десятков минут ее голос звучал уверенно и звонко, как удар хлыста.

— Приказываете? — удивленно воскликнул светлый и отступил, округлив бледно-голубые глаза.

— Я хочу… дослушать, — ответила она, хмуро глядя на бывшего супруга и ища выход.

А Дариэн Астард вдруг весело усмехнулся.

— Я говорил вам, дорогая княгиня, что темные — не потому темные, что в нас сидит зло. Всего-навсего таков цвет нашей кожи. А светлые — не потому светлые, что в вашей крови течет лишь доброта и сострадание.

— А потому что Праматерь была блондинкой, — болезненно улыбнулась Эленика, чувствуя странное тепло в груди, — я помню…

— Что ж, хорошо, — вдруг со странным смирением отозвался Леонарел, опираясь на рукоять своего меча. — Договаривайте, любезный князь.

И Дариэн снова усмехнулся, смерив светлого снисходительным взглядом.