Мой кумир – хоккей

Уорес, как всегда, говорил именно то, что думал.

– Я отрабатывал броски всю прошлую весну, – сказал Билл.

– Всю весну? Где же? – заинтересовался Уорес.

– Достал старый лист оргалита, который содрали с прилавка, когда ремонтировали один магазин, – объяснил Билл. – У него очень гладкая поверхность.

– Ну и сколько же бросков в день ты делал? – удивленно спросил тренер.

Билл мог назвать точную цифру, потому что это был объем его тренировочной работы.

– Двести, – сказал он.

Уорес остановился посредине комнаты, сунул руки еще глубже в карманы брюк и усмехнулся.

– Двести? И как же это происходило?

– Мы с товарищами соорудили нечто вроде ворот из старых досок, – смущенно начал Билл, но в это время в комнату вошел Остряк Джексон, который слышал последнюю фразу Билла.

– Пусть он расскажет тебе о мешке, который они использовали для тренировки, – сказал он.

– Что еще за мешок? – рассмеялся Уорес.

– Расскажи ему, Билл, – попросил Остряк.

– А что рассказывать… – проговорил Билл. – Все равно из этого ничего не получилось…

Джексон хохотнул.

– Эти ребята достали старый мешок из-под сахара, набили его песком и подвесили к балке в гараже у одного парня, – начал он. – Было в нем фунтов двести. А потом раскачивали мешок и, пробегая мимо, наталкивались на него. Двое или трое парней чуть не покалечились, после чего им пришлось расстаться с этой затеей.

Уорес и Джексон начали хохотать.

– Он и меня сбил с ног несколько раз, – робко улыбнулся Билл.

– И как долго это продолжалось? – спросил тренер.

– Три недели, – ответил Билл, вспомнив шумиху, которая поднялась, когда Бенни Вонг расквасил и чуть не сломал себе нос.

Мешок они повесили в гараже у отца Вонга. Когда Бенни появился дома с расквашенным носом, отец обрезал мешок, выволок его на двор и высыпал песок. Вспоминая об этом, Билл начал улыбаться и сказал, что отец Вонга заявил, что и без того у них достаточно плоские носы, чтобы делать их еще площе.

Ему казалось, что Уорес и Джексон повалятся на пол от хохота.

Глава 21

В тот же вечер Тим Мерилл перебрался обратно в номер к Биллу. Утром он вышел из ванной и обратился к нему, улыбаясь:

– Многие люди считают, что у нас легкая жизнь. К примеру, берет кто-нибудь сегодняшнюю газету и читает, что вечером мы будем в Китченере. И знаешь, что он при этом думает? «Вот счастливцы! Я должен идти в контору и потеть там целый день, чтобы заработать себе на жизнь, а они спят до полудня, затем наедаются до отвала и уезжают поиграть в хоккей…»

Билл позвонил в госпиталь. Он взглянул в окно. Часы на башне ратуши, выделявшиеся на фоне голубого сентябрьского неба, показывали без десяти семь. Ответ из госпиталя был тот же: «Без перемен».

Обычно Билл недолго задерживался под душем, но на этот раз он медлил. Сквозь шум струящейся воды он услышал голос Тима:

– Ты что там, утонул?

– Я сейчас. Спускайтесь вниз, я догоню, – высунул он голову из ванной.

В это утро двусторонняя игра не проводилась. Только учебная практика. Целый час они прорабатывали различные варианты защиты. Двое против трех нападающих, двое нападающих против одного защитника, и так далее… Билл с трудом сосредоточивался на занятиях. Должно быть, это было заметно всем, потому что к концу тренировки к нему подкатил Кинг Кейси. Он был известен своим умением общаться с молодежью и гасить любые конфликты. Когда кто-нибудь из игроков так злился на Уореса, что от волнения с трудом мог завязать шнурки ботинок, именно Кейси беседовал с ним и переводил злость в голы. У него был грубоватый голос, образная речь, но все, что он говорил, было искренне.

– Послушай, малый, не считай, что тяжесть всего земного шара у тебя на плечах, – сказал он. – Отто Тихэйн и Уорес уже разговаривали с тобой и пытались вдолбить тебе это в голову. Теперь попробую я. Останови меня, когда тебе наскучит.

Билл поневоле улыбнулся.

– Такое бывает два-три раза в год, ты это увидишь сам, когда станешь профессионалом. Может случиться с тобой или с кем другим. Ты не хуже меня знаешь, что шайба летит со скоростью сто миль в час. Это твердый кусок резины, к тому же с острыми краями. Да и клюшки не покрыты пористой резиной. Если высоко поднять или упасть на нее, вот тебе и травма. А лезвием конька можно заточить карандаш. Мы пытались многое сделать, чтобы коньки были более безопасными, но, когда несколько игроков валятся в кучу, можно и порезаться. Я уже почти пятьдесят лет в хоккее, бывало, получал и шишки и травмы, но все равно чувствую себя безопаснее, играя в хоккей, чем когда перехожу улицу, и это правда.

Откатываясь от Билла, он бросил через плечо:

– Думай только о предстоящей сегодня вечером игре с рейнджерсами в Китченере, и пусть ничто другое тебя не тревожит.

Вернувшись в отель, Билл сразу направился к телефону, но из-за конторки администратора вышла Памела и взяла его под руку.

– Пока никаких перемен, – сказала она. – Но я уверена, что все будет хорошо.

В Китченер они приехали около трех часов дня. Бобби Дейел встал и громко объявил: