Мой ласковый и нежный мент

– Ну что поделаешь, если я такая дура! – Людмила печально улыбнулась. – Но что бы ты ни говорил, я в самое ближайшее время попытаюсь встретиться со Светой и поговорить с ней. Пока от нее не услышу, по какой причине она решила уехать из Вознесенского, никому не поверю, чтобы эта чистая и честная девочка продалась кому-то за деньги или…

И тут шум автомобильного мотора заставил ее прерваться на полуслове. Свет фар метнулся по окнам, а Славка, заметив враз побледневшее лицо сестры, ехидно усмехнулся:

– Кажется, мне пора в постель, сеструха, чтобы опять твоего милиционера не спугнуть! На этот раз держи его крепче, чтобы не вырвался!

Людмила от неожиданности даже поперхнулась:

– Как тебе не стыдно, Славка? Что за чушь ты несешь? При чем тут милиционер?

– А при том! – Брат мрачно и исподлобья посмотрел на нее. – Я же вижу, как у тебя нос вытягивается, и с каждым днем все сильнее, в сторону соседей. Он у тебя с недавних пор точно стрелка компаса – всегда в одном направлении смотрит!

– Выходит, тебе не понравилось, что я привела Костю к нам в дом? Ты считаешь, что я могла оставить его в холодном доме, голодного, рядом с больным стариком? – Людмила не на шутку рассердилась, и даже не из-за нелепых Славкиных подозрений, а из-за проступившего так внезапно и крайне неожиданно эгоизма младшего братца.

Но Славка в ответ на ее гневную тираду опять же неожиданно улыбнулся:

– При чем тут Костя? Классный пацан, хотя и маленький еще совсем, только мне тебя жалко, Людка! Мой тебе совет: избавляйся поскорее от этого козла Вадика и выходи замуж за Барсукова. Мужик он нормальный, а что не один, так это еще и лучше, ценить больше будет! Да и Вадька в случае чего в тряпочку промолчит, побоится, скотина, связываться! Милиционер его не иначе как в два раза по размерам превосходит, или я ошибаюсь? – Он откровенно ехидно усмехнулся и добавил: – Слышишь, кто-то ногами на крыльце шаркает, снег сбивает. – И глубокомысленно покачал головой. – Угадай с трех раз, кто бы это мог быть? – И заметив, что сестра приподнялась со стула и чуть ли не с ужасом смотрит на входную дверь, за которой раздавались действительно похожие на тяжелые мужские шаги звуки, рассмеялся: – Давай поспешай, встречай своего ненаглядного!

– Только посмей сбежать! – успела прошептать Людмила, но Славка, послав ей воздушный поцелуй, в мгновение ока ретировался в свою спальню. А она вздрогнула от негромкого, осторожного стука в дверь. Он ударил по ее нервам, как внезапный выстрел. И подобно тому, как громкий взрыв оглушительно больно бьет по барабанным перепонкам, лишая порой не только слуха, но и голоса, так и этот стук на долю секунды остановил ее изболевшееся в тоске сердце. Спина и лоб моментально покрылись холодной испариной. И Людмила обхватила себя руками, чтобы не выдать странное возбуждение, которое овладело ею при одной мысли о том, что Денис вот-вот появится на пороге.

Но прошла, казалось, целая вечность, прежде чем она смогла вытолкнуть из пересохшего горла:

– Не заперто! Входите!

Денис возник на пороге и сконфуженно посмотрел на нее.

– Простите, я не посмел бы зайти, но вижу – свет горит… – Похоже, он не знал, куда деть руки, но все-таки нашел им применение: стянул с головы шапку и принялся вертеть ее в ладонях. И это необычное для нее проявление милицейской стеснительности подействовало на Людмилу самым наилучшим образом, помогло обрести утраченную уверенность и даже подкопить немного яда, который она совсем уж было решилась излить на окончательно стушевавшегося подполковника. Но в последний момент точно выключатель щелкнул у нее в голове и она словно воочию увидела себя такой, какой предстала перед Барсуковым в ту их первую встречу в кабинете Кубышкина… Красной, растрепанной, злой… И обретенная твердость духа чуть было не улетучилась опять. Но она собрала все свои силы в кулак и решительно произнесла:

– Если вы хотите забрать Костю, то я его вам не отдам! Он только недавно заснул, а завтра рано в садик.

– Людмила Алексеевна! – Желваки заходили на скулах подполковника, глаза сузились, и она поняла, что от смущения он тоже избавился, и едва ли не быстрее ее, и даже успел на нее рассердиться, хотя она ничего предосудительного не сказала. Оказывается, сказала… – Вы не имеете никакого права вмешиваться в мои семейные дела, Людмила Алексеевна! – произнес Барсуков жестко. – Но я не враг собственному сыну и поэтому не буду его будить, но в садик завтра отвезу его сам!

– Уже сегодня! – Людмила посмотрела на часы и покачала головой. – Уже сегодня, Денис Максимович! Первый час ночи… – Она опустилась на стул и с усмешкой оглядела высокую фигуру соседа в короткой, распахнутой настежь дубленке. – Не пылите, Барсуков, и не загадывайте дальше, чем на пару часов. Где гарантия, что вас опять не поднимут ни свет ни заря? И чем вы накормите мальчика утром? Соленым огурцом?