Мой ласковый и нежный зверь (СИ)

Один день сменял другой. Рана медленно затягивалась. А ему только и оставалось надеяться на то, что стая уцелела. Его, скорее всего, искать не будут. Там есть кому обо всех позаботиться. А он… он там лишний. Его либо списали, либо решили, что охотники забрали.

Он достаточно уже окреп, чтобы подняться на лапы. Только вот дальние расстояния по-прежнему давались с трудом. Вот и сейчас добравшись до кабинета, Элайджа устроился возле камина. Тепло огня чувствовалось даже сквозь густую шерсть.

Невольно мысли свернули в опасную для него сторону. Думалось совсем не о стае. Сказать кому — рассмеётся, но каждый день, когда она приходила, ему нравилось просто быть рядом. Чувствовать, как пальцы зарываются в шерсть. Их мягкое прикосновение.

Он уже выяснил — его спасительницу зовут Фрея. Так же узнал имена и остальных обитателей дома. Запомнил присущий каждому запах. Ещё несколько дней и он сможет покинуть этот дом. Ведь если его здесь найдут, то не посмотрят на то, с кем имеют дело. А подставлять своих спасителей, особенно одну, ему не хотелось.

Знакомые шаги раздались совсем рядом. Никлаус. Элайджа даже не повернул головы в его сторону. И не сдвинулся с места, когда мужчина опустился на ковер. Совсем близко, словно желая показать, что доверяет. Это его удивило ещё тогда, ведь все считают оборотней опасными, просто животными, которых можно использовать в своих целях. Подчинить. Даже некоторые ведьмаки так думали.

Но вот оно доказательство, что не все такие.

— Надоело наверху? Или решил сбежать от опеки Фреи? Не переживай, здесь тебе ничего не грозит. Да и охотники, если и сунуться, то уйдут ни с чем.

Слушать Никлауса было немного странно. Почему этот ведьмак так уверен, что охотники здесь ему не грозят? Почему он считает, что они ничего не смогут сделать? Хотелось спросить, но нужно подождать. Пара дней и он сможет получить ответы на свои вопросы, если, конечно, они согласятся на них ответить.

Погрузившись в воспоминания совсем не далёкого прошлого, Элайджа перестал замечать происходящее вокруг. Ему было о чём подумать.

Стая, Хейли, волчата. Она выбрала не его, и от этого было обидно. Но он смирился. Хотя знал, что брось он вызов, Джексон бы проиграл. Только вот заставлять кого-то быть с собой не в его натуре.

Из задумчивости его вывел резкий щелчок рядом с мордой. Только тогда он перевёл взгляд на Никлауса.

— Я тут подумал: может, задержишься у нас? Твоя стая ушла, а в одиночку будет не просто. Да и сестра расстроится. Если решишь остаться, то лучше будет сменить облик. Ну, когда рана заживёт.

На этих словах ладонь Никлауса накрыла след, оставленный пулей. В иных обстоятельствах Элайджа бы не позволил человеку к себе прикоснуться, но за эти дни ни один из них не выказал каких-либо злых намерений. Его удивило и то, что он очнулся без подавляющего волю ошейника. Прошло мгновение, а ему захотелось зажмуриться, словно коту. По телу от места ранения разливалось приятное тепло. Не горячее, оно словно впитывалось в кожу, в кровь.

Стоило этому прекратиться, как он снова взглянул на Никлауса. На губах ведьмака играла улыбка, и Элайдже захотелось ответить тем же. В конце концов, доброту ценят все.

Никлаус отстранился, снова прислонившись к креслу, а Элайджа задумался над его словами. Человеческое тело они обычно использовали в городах, чтобы затруднить охотникам возможность их вычислить. Между собой, когда приходила пора завести щенков. Ведь та форма более слабая, чем животная. А если выпустить клыки и когти, то люди догадаются, кто перед ними.

Но с другой стороны, прятаться среди людей в облике зверя намного сложнее. Могут появиться ненужные вопросы, например: почему оборотень не в ошейнике. Ведь если воля зверя не подавлена, то он опасен. По крайней мере, так считали люди. Большинство же из его собратьев не стали бы нападать без надобности.

Просидев какое-то время в комнате, Никлаус ушёл. А Элайдже захотелось размяться. Во двор и на улицу нельзя. Оставалась только территория дома. Но учитывая размеры, ему это вполне подходило.

Первый этаж встретил его неожиданной тишиной. Обычно тут отдыхал кто-нибудь из семьи. Но не в этот раз. Он уже собрался подняться на верх, но раздавшиеся шаги привлекли внимание. В дом без разрешения хозяев большинство местных не совалось. Ну да, ещё проклянут, чего доброго.

Но вошедшая женщина не походила на случайного посетителя. Под её взглядом шерсть на загривке встала дыбом и захотелось обнажить клыки.

— А я-то думала, Финн пошутил. Что же, племянница в своём репертуаре.

Элайджа попятился. Желание напасть не пропало, но если она родственница тем, кто его спас, то делать так точно не следует.

— Будем знакомы. Я Далия.

Приблизившись, она устроилась на стоявшем поблизости стуле. Элайджа же не спешил подходить. От женщины несло силой. Она клубилась в воздухе, ненавязчиво окутывая окружающее пространство. Более того, присмотревшись, он заметил на запястье тонкий серебряный браслет, пару которому составляло кольцо. И Элайджа замер.