Мой лейтенант

Солдаты, как бы они ни относились хорошо к армейской службе, они здесь — временно. Они учатся стрелять из автомата, учатся пользоваться защитной одеждой, ходят в караул, отрабатывают строевой шаг, но они здесь временно. Они постоянно думают о своей довоенной жизни, размышляя о ее продолжении, о том деле, которое ждет их там или которое у них будет. Иным эти размышления не мешают, другие же считают дни, недели, месяцы… Командир обязан учитывать психологию каждого.

Бабушка Настасья давно спала, а Колотов все сидел за столом и думал.

«Я учу конкретных людей и должен считаться с характерами. Необходимо в каждом разбудить энергию поиска. Разбудить, если она спит».

Колотов подумал и записал в своей тетради следующее:

«Майор Кривенко говорил, что командир создается на первом этапе службы — на взводе. Взвод — вот где он получает опыт изучения и понимания людей. Это как бы фундамент, который учишься класть, строя большое здание».

Знать и понимать людей. Очевидно, блестящие успехи, которых достигали полководцы, были результатом их знания людей. Руководить, вести за собой — это значит знать тех, кого ведешь.

Колотов посмотрел на часы. Был второй час ночи. Он снял тапочки, сунул ноги в сапоги и, накинув на плечи все ту же ватную куртку, вышел на крыльцо. Вдохнул колючий воздух, постоял с минуту и закурил. В поселке было темно, только ближайшие дома маячили черными глыбами. Колотов стоял, курил и глядел в ту сторону, где жила Галина Сизова.

«Черт возьми, она, видите ли, знает, как теперь объясняются в любви!» — вспомнил неожиданно Колотов и тихо рассмеялся.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

По обыкновению, Беляков первым увидел Богачева и, подбежав, сообщил Колотову:

— Товарищ лейтенант, командир роты идет!

Богачев, возвратившись из отпуска, не бывал еще на занятиях у Колотова — все в других взводах, И вот наступила очередь третьего взвода.

— Смирно! Товарищ капитан, третий взвод занимается на полосе препятствий.

Богачев поздоровался, дал команду «Вольно», прошелся вдоль строя — свежий, прокаленный ветрами, щеголевато подтянутый.

— Пусть Саруханов продолжает занятия, а ты со мной побудь, — сказал он, искоса поглядывая на Колотова, сжимавшего в руке секундомер. — Чего они тут атаковали? — Он кивнул в сторону от окопа.

Колотов объяснил: занятие комплексное — полоса препятствий увязывается с тактической задачей.

— Ну и как? — спросил Богачев, наблюдая за солдатами. — Как с нормативами?

— С нормативами похуже, — сказал Колотов.

— Что значит похуже? — Взгляд у Богачева вмиг стал колючим.

Однако Колотов выдержал его взгляд.

— Одно дело — преодолеть полосу препятствий из окопа, и другое — после атаки, после броска, — объяснил он. — В бою такая ситуация может сложиться. Поэтому нормативы на первых порах кое-кому не по силам.

Богачев сощурился, кашлянув, проговорил, как бы размышляя:

— Это хорошо. Только учитывай: времени у тебя на отработку приемов останется меньше. А это еще что за прыжки? — Он кивнул в сторону.

Неподалеку от рва стоял сержант Аникеев и командовал. Рядом — Илюшечкин. По команде сержанта Илюшечкин разбегался, потом у невидимой черты делал отчаянный прыжок. Аникеев подходил, измерял расстояние.

— Рядовой Илюшечкин боится рва, — объяснил Колотов. — Поэтому для него назначена дополнительная тренировка на местности, чтобы спокойнее брал ров.

Богачев хмыкнул:

— Каковы успехи?

— Иногда берет расстояние, иногда пугается, — ответил Колотов. — Неровно пока, физическое развитие слабовато.

— После подъема опаздывать в строй — это тоже физическое развитие?

— В какой-то степени тоже, — улыбнулся Колотов.

Богачев опять хмыкнул и направился к солдатам, которые стояли у окопа в ожидании команды Саруханова.

— Ну как, хлопцы? Прыгаем?

— Прыгаем, товарищ капитан.

— А мне можно с вами попробовать?

— Можно, можно! — послышались голоса.

В полку было известно: любил капитан Богачев участвовать вместе с солдатами в тренировках. Класс показывал, спортивную форму. Вот, дескать, смотрите, к тридцати годам дело двигается — и не стареем. Молодым, двадцатилетним, очко вперед даем. Ну и, само собой разумеется, азарт в такие моменты появлялся: командир роты на равных с солдатами препятствия берет! Заражались этим азартом все. Каждому хотелось не уступить капитану Богачеву в сноровке, в скорости. Однако сделать это удавалось далеко не всем.

Богачев подошел к окопу, взглянул вперед, как бы прицеливаясь, потом повернулся, проговорил с усмешкой:

— Ну, кто со мной в паре? Одному скучновато.

Между солдатами секундная заминка, разговор вполголоса. Вперед вышел Лавриненко.

— Товарищ Лавриненко! — Ротный всех знал по фамилии. — Очень хорошо. Давай поборемся. Командуй, Колотов! — И, взяв у кого-то из солдат автомат в руки, Богачев прыгнул в окоп.