Мой личный сталкер

Здравый виновато все это время смотрел в глаза друга. Он хорошо помнил, как недавно они говорили про измены и не думал, что это когда-нибудь вскроется.

– Я не изменял Марине.

– Но и от Полины не отказывался, – произнес Максим. Если бы его руки не были связаны за спиной, то Родион уверен, что он обхватил себя за плечи, пряча уязвимость. Ему не хотелось, чтобы Максим так чувствовал себя из-за него.

– Это не измена! – уже крик отчаяния.

– Конечно не измена. Встречаться с одной девушкой и давать надежду другой, – поддакнул Кирилл, – причем обманывая обеих. Вы все тут лживые обманщики. И знаешь, что еще? Алиса вовсе не ребенок твоего брата.

– Я знаю, – Родион сначала сказал, а потом до него дошло, и он посмотрел на Кирилла.

– Да. Это мой ребенок. Эта сука забрала у меня все и поплатилась за это.

Родион осознал, что вечное подчинение не гарант спокойной жизни. Понимал, что все, что он делал, пытаясь угодить всем, было полным бредом. Кто согласится так жить?

– А тебе-то что! Ты все равно больше никогда не сможешь увидеть Алису, никогда не сможешь начать новую жизнь, потому что в тебе по-прежнему все будут видеть сраного психа! Ты жалок, как и все, что ты сделал! И никакая тупая месть этого не изменит.

Лицо Кирилла почернело, брови нахмурились.

Он зол, очень зол. Я моя нога не даст далеко убежать.

Кирилл сжал губы и кинулся в сторону Родиона.

– Нет! – это был голос Максима, который тоже дернулся в их сторону, но что он мог сделать?

Когда рукоять ножа оказалась вплотную к животу Здравого, он понял, что нож в нем. Это было лишь мгновение, он даже не успел почувствовать боль. И когда сталкер потянул рукоятку, вытаскивая лезвие, Родион завалился на пол, прижимаю руку к животу сбоку, откуда теперь вытекала кровь. На этот раз его кровь.

– Ну, и кто теперь жалок? – Кирилл сплюнул на пол рядом с ним и повернулся в сторону Максима. Он о чем-то говорил с ним, но Здравый не мог понять о чем. Единственной мыслью в голове был ящик стола, до которого он попытался дотянуться, но теперь появившаяся боль была очень некстати. Он попробовал привстать и облокотился на эту тумбу. На него никто не обращал внимания. Кирилл присел на корточки перед Максимом.

Родион тихо открыл ящик и увидел какую-то толстую записную книжку с инициалами И.Б.

Тот дневник, которым он меня пугал днем и ночью. И рядом зажигалка.

Тело казалось тяжелым, он едва мог шевелиться, но понимал, если не предпримет сейчас что-то, то они оба умрут.

На полу возле него валялась какая-то книжка, за которую он схватился и, собравшись с силами, бросил в голову Кириллу. Тот ойкнув, выронил нож и упал на пол. Обернулся, чтобы понять, что произошло, как в этот момент Родион, не теряя времени, успел, через боль, подползти к нему, чтобы добить. Второй удар это книгой пришелся по лицу. Острым концом, чтобы дезориентировать.

– Ты больше не вернешься в больницу, я тебе обещаю, – произнес Родион, прежде чем попасть Кириллу по виску. Тот отключился, и настала тишина. Казалось, что стало еще темнее.

– Ты в порядке? – Родион едва узнал свой голос.

– Да, а он?

– Не дышит, – он с опаской приложил свою дрожащую руку ему на горло и тут же ее отдернул, – я… я…

– Черт! Ты сам только дыши. Это была самооборона, этот псих еще и не такое творил.

Здравый слушал друга, но все равно ему было не по себе. Он убил человека.

– Дик, помоги развязать.

Родион помог Максиму перерезать веревку, освободив руки.

– Что теперь будем делать? Валить? – сказал Воронов, приподнимая друга, чтобы уйти, – Тебе по-хорошему в больницу надо.

– Стой! Подожди. Вылей все из той бутылки, и в ящике еще лежит зажигалка.

Тишина.

– Хочешь поджечь его здесь?

– А есть другие варианты? С тем, что он на меня навешал, полиции будет проще поверить, что все было намеренно. Еще и тачка возле дома угнанная.

– Чего?

– А как я еще должен был тебя спасти. Нужно было действовать быстро. И без свидетелей.

– Блин, ладно.

Он встал и сделал, как сказал Родион, на всякий случай полив и труп, заметив на секунду, как грудная клетка Кирилла шевельнулась. Он ничего не сказал. Подняв Родиона, они уже покидали комнату, когда в ногу Максима вцепилась рука, от чего он начал заваливаться.

– Двое ублюдков! Хотите меня здесь оставить? Тогда втроем сдохнем!

Воронов решил просто зажечь зажигалку и кинуть ее в вдаль комнаты. Все разом вспыхнуло, и он посильнее дернул ногой, отшвырнув от себя Кирилла. Тот загорелся и закричал. Родион не мог пошевелиться. Он смотрел на то, как горит его бывший друг, которого он предал. На своего сталкера, который поклялся отомстить ему. На свои проблемы, которые горели вместе с его телом. Он извивался на горящем полу и продолжал кричать, пока Максим не потянул Родиона к выходу. Как только они отошли на пару метров, от выхода раздался сильный грохот, и взрыв ударной волной откинул их еще на пару метров.