Мой личный Царь Чудей

— Майа их убрала. Настроила совет против «устаревшей политики невмешательства» и… захватила престол. Ей, видимо, надоело ждать, пока мать соблаговолит уступить место.

— Они живы?

— Возможно. Их сослали в Татслхар, это где-то в Швейцарии, если не ошибаюсь.

— Почему ты не связался с ними?

— Я… я не мог. Майи больше нет. Царство распалось. Такие вести… трудно заставить себя донести. Не думаю, что я готов.

— Ну… когда решишься, знай: я буду рядом и всегда тебя поддержу, — поглаживая его по спине, уверяла я. Он нежно коснулся губами моей щеки, и ответил:

— Спасибо, Соф. Ты, кстати, напомнила мне об одной милой традиции моего народа.

— Какой?

— Иногда чуди дарят своим пассиям цветы оттенка их глаз. Вот наступит лето, я попробую найти какой-нибудь похожий на твои.

— Звучит интригующе. Ну а остальное? Не хотелось бы тебе привнести в нашу жизнь что-нибудь ещё из Волшебного мира?

— Нет. Меня вполне устраивает человечья жизнь. В Бога я не особо верю, но если веришь ты, то я готов это уважать.

— Не, я тоже агностик. Раньше была атеисткой, но после вас с Егором, уже больше ни в чём не уверена. Может Бог есть, а может его нет. А может быть он и вовсе не такой, каким его придумали люди. Мы этого никогда не узнаем. А может и узнаем. Не знаю.

— Хах! Ты такая смешная, — подметил Демьян.

— Уж какая есть.

— И стала меньше материться.

— Это всё ты виноват. Нет бы понахвататься от меня всяких словечек, но нет же. Это я подстраиваюсь под тебя.

— Хочу поцеловать твои губы…

— Ну так целуй, зачем спрашивать?

Я ждала нежного прикосновения и слияния с моим возлюбленным, но вместо этого Демьян продолжал шептать мне ухо, дразня и смущая:

— Я хочу однажды отвезти тебя на берег моря, и встретить рассвет. Я хочу построить нам дом, где бы мы жили с тобой, и ни о чём бы ни заболотились. Я хочу когда-нибудь написать песню и посвятить её твоему имени. Софья… Моя милая Софья…

Казалось бы, ночью на крыше должно быть холодно, а мне стало так жарко! Его обжигающие уста сомкнулись на моём ухе, а рука поглаживала внутреннюю сторону бедра.

— Ух, Демьян! Мы не можем заниматься этим на крыше. Простудимся ещё… — преодолевая своё смущение, заметила я.

— Тогда пойдём в гостиницу? Я заколдую кого угодно, и что угодно.

— Необязательно тратиться на номер. В этой же общаге можно найти сдающиеся квартиры на ночь.

— А я хочу в гостиницу. Хочу увидеть, чем отличается бедность от роскоши у людей.

— Ну… в таком случае… Ладно. Думаю, можно один раз побаловать себя.

Плед оставили на крыше. Зашли в аптеку за контрацептивами. Вызвали такси до центра города. Всю дорогу меня не отпускали мысли и предвкушения от предстоящей ночи. Пока ехали, я тихо поинтересовалась:

— Тебе точно уже легче? Живот не болит?

— Не болит, — мягко подтвердил он, сжимая мою ладонь в своей руке.

На телефон пришло оповещение, что оплата прошла, а ниже чек на бронь номера. Нам оставалось только подойти на ресепшен, показать чек, и получить ключ-карту. Человек в форме проводил нас до номера.

— Доброй ночи, — пожелал он перед тем, как мы закрыли дверь.

Демьян аж присвистнул, разглядывая чистый отполированный кафель в ванной. Всё было таким… светлым. И пахло свежестью. Большая двуспальная кровать, люстра, широкий телевизор, пластиковое окно, тёмный ковролин, ванна с перегородкой, дозатор с жидким мылом, полотенца.

— Даже как-то неудобно спать на таких белых простынях, — заметил он.

— Мы честно заплатили за этот номер. Так что… Иди и возьми меня.

Глава Девятая: Молодость цветёт

Я помню, как открыл глаза

И встретил в них тебя

Как первый луч, как тихий звон

Как первая гроза

Ты словно в небесах заря

Ты полная Луна

Я помню лишь твои глаза

А дальше пустота

Polnalyubvi — Твои глаза

По полу раскиданы вещи, мы на кровати. Абсолютно обнажённые: и телами, и душами. Я на четвереньках, сжимая ладонями белоснежные наволочки, стонала от безудержной скачки. Демьян смахнул мои длинные волосы с плеча, а после прижался губами в шею. Его резкие порывы, горький мужской запах, пот, засосы, тембр голоса, всё-всё-всё сводило с ума! Он, то прижимал меня к себе, стискивая в объятьях, то отстранялся, и ускорял темп.

Затем мы сменили позу, легли на бок. Одной рукой он сминал мою грудь, второй ласкал между ног. От его прерывистого дыхания под ухом я улетала. Так возбуждающе! Так эротично! Член врывался в меня всё глубже, а я пьянела! Теряла голову!

— Укуси меня…