Мои любимые преподы

Ярослав – странный чел, ему бы больше пошло быть каким-нибудь придурочным готом: молчаливый, немного пугающий, иногда впадающий в ярость, но он – свой. И не то чтобы среди парней нашего круга не было тех, кто девчонок спаивал, и трахал в отключке, но таким мы руки не подавали.

– Яр стопудово не насильник, – говорю уверенно, хотя нахрена это вслух произносить.

Наверное, чтобы лишний раз убедиться, что лучший друг помогает мне не потому, что мы с первого класса вместе, а потому что это правильно, и он со мной согласен.

– Ясное дело, – оживляется друг. – Мы вытащим его из тюряги, и Яр – наш должник на веки! Считай, и хорошему парню помогли, и выгоду приобрели – Воронцов не кинет, если понадобится помощь.

Это точно, да и отец гордиться будет, а то достал мозг выносить, что от дерева в саду больше пользы – оно хоть тень дает, а я ни хера. Ну так вот, докажем невиновность Ярослава, и семьи наши от нас отвяжутся.

– Идет, – Артем кивнул на знакомую фигуру, и выкинул сигарету. Лиля, кажется, сбежала с пары, но нам же лучше: чем быстрее начнем – тем быстрее закончим.

Логика, мать ее!

Сюрприз оказался приятный, добыча сама решила поохотиться. Лиля идет на нас походкой от бедра, и я еле смех сдерживаю – ну кто так по улицам ходит?!

– Ну и вихляет, – присвистнул Артем, но убедительно сымитировал отпавшую от неземной красоты челюсть.

Да-да, верь, девочка, что тупые мажоры, стоящие рядом с крутой тачкой, повелись на тебя. Мы – просто богатенькие лошки, а ты – королева наших сердец.

– Девушка, – подошел к ней лениво, и перегородил дорогу, а Лиля глазки потупила, – а можно с вами познакомиться?

– Кто же так знакомится? – возмущается она, а я хмыкаю.

– Так знакомится Вадим Разумовский, – представился, и глаза девочки вспыхнули – разумеется, фамилия ей знакома. – А вы…

– Лилия. Можно Лиля.

– Как цветок, – подходит к нам Артем, и тоже представляется: – Артем Филатов.

– О, – тянет она, а глазки бегают.

Как же это знакомо: хотела привлечь внимание, и поломаться, чтобы за ней побегали. Цену набить планировала, а сейчас поняла, что упустить может, если хвостом вертеть будет. Все знают, что у сыновей Разумовского и Филатова много подружек, и никто с пустыми руками не уходит.

Так как никто надолго не задерживается.

– Мы только приехали, – говорю, пока девчонка просчитывает варианты, – а тут вы.

– Такая красивая, – дополняет Тёмыч. – Может, посидим в баре? Или в клуб? Расскажете нам, что за два года в городе поменялось. Но если вы не можете, Лиля, то мы позовем кого-нибудь другого.

– Я даже не знаю…

Все же, решила попытаться набить себе цену.

– Жаль, мы просто любим проводить время рядом с красотками. Не обязательно в горизонтальной плоскости, – подмигиваю Лиле, и она наигранно смущается, а я отчетливо понимаю: она из тех, кто за ништяки ноги раздвигает, этот подвид знаком и мне, и Артему. – Ладно, не будем мешать, хорошего вечера!

– Я… стойте! А почему нет? Я свободна, только, – строго хмурится она, – ничего лишнего. Просто повеселимся!

– Да, Лиля, мы просто повеселимся, – Артем открывает перед девчонкой дверь авто, и она изящно садится на кресло, а мы с другой переглядываемся.

Камеры есть в любом клубе и баре, а в чилауте еще и не шумно. И весьма уединенно.

Выпивка и глупость этой девушки свое дело сделают – правду мы узнаем, и доказательства будут на руках: признание, что никто эту стерву не насиловал. И через неделю максимум Яр будет на свободе.

– Будет забавно, – говорит мне Тёмыч прежде чем сесть в тачку, – если она еще и нас в изнасиловании в итоге обвинит.

Смеюсь, и сажусь рядом с девушкой. Приобнимаю ее, а Лиля и не думает отталкивать.

Она уже попалась.

– Вкусно, – жмурится девушка после очередного коктейля, и тут же берет следующий.

Они сладкие, алкоголь не чувствуется, но его там много. Очень много!

С одной стороны, девочек спаивать плохо, а с другой – зла мы ей не причиним, просто выбьем нужное.

– Это ты вкусная, – шепчу, и тянусь к ней, а Лиля губы подставляет.

Целую, стараясь не думать, сколько членов в ее рту побывало, и она плывет, прижимается ко мне, словно про Артема забыла. Или же не против, чтобы он присоединился, но планы у нас другие.

– Эй, я вам не мешаю?

– Ой, я обычно не такая, – Лиля откидывается на диване, и ладони к щекам прижимает. – Больше никаких поцелуев! Я, вроде, не пьяная, не знаю, что на меня нашло.

– Как скажешь, – подмигиваю ей, и девчонка пьяно улыбается в ответ.

Игра эта известна всем, правила ясны. И будь ситуация иной, она бы уже сидела на мне верхом, принимая в себя член, но… как-то противно. Да и в деле помешает.

– Лиля, а не про тебя в газетах писали, что ты – жертва изнасилования? – вдруг «вспоминает» Артем, и придвигает к девчонке еще один шот.

Она берет, движения рваные, глаза в расфокусе. Лиля делает глоток, и хихикает на вопрос друга.

– Про меня, да. Я – знаменитость, каждая собака знает, что меня изнасиловал Ярослав Воронцов.

– Бедняжка, – шепчу ей на ухо, и вздыхаю с сожалением. – Жаль, тогда просто друзья. Если честно, я не люблю проблемы, и с травмированными девушками предпочитаю дел не иметь. Надеюсь, ты понимаешь.