Мои любимые преподы

– Просто пить вредно, – веско говорю и встаю с кровати. – Ладно, – смотрю в зеркало, – последний день каникул, с завтра на учебу…немножко потанцуем, – решаюсь.

– Это правильно, – деловито кивает подруга и берет меня под руку.

Спускаемся вниз, такси уже ждет возле общежития. По дороге любуюсь вечером, сумерками, первыми огнями и морщу лоб, завтра после линейки нужно будет съездить посмотреть две квартиры, и, если все понравится – переезжать.

Ладонью привычно глажу живот, я начала правильно питаться, читаю много справочников, разбираюсь потихоньку, я счастлива почти.

– И на днях нужно сходить в больницу, проверить тебя, – шепотом делюсь планами с ребенком.

– С кем ты опять разговариваешь? – раздражается подруга и щелкает складным зеркальцем. – Под нос себе что-то бормочешь вечно, бесит уже.

Краснею. Чувствую себя глупо, но ничего поделать не могу, трепещу и жду, я изнутри меняюсь, и мне радостно.

Такси останавливается возле "Да Винчи".

Долго смотрю на яркую вывеску, давлю воспоминания, вздыхаю и выбираюсь на улицу. Под руку с Олей шагаю сквозь разряженные стайки девушек, отмахиваюсь от дыма, когда какой-то парень выдыхает его мне прямо в лицо.

– Фу, – захожу в клуб, и сразу музыка ударяет по ушам.

Оля тянет меня к стойке, а я раздумываю, не вредно ли это мне, я и забыла уже, какая тут громкость, а еще крики, вопли, раскатистый смех.

– Нам два пива! – кричит Оля и ладонями бьет по стойке.

– Я же сказала – не буду, – качаю головой и сажусь на табурет. – Молоко есть?

– Молоко? – переспрашивает бармен с таким видом, словно я у него травку попросила, и после моего кивка хмыкает. – Есть.

– Один стакан, – заказываю.

– Ну это очень странно, – делится впечатлениями Оля и тянет руки, когда перед ней ставят высокий бокал с белой шапкой пены. – Ты не на детский утренник пришла, Ева, а в клуб.

– Хватит нудеть, – улыбаюсь и отпиваю из своего стакана. Разворачиваюсь на стуле с желанием посмотреть на зал и танцующих.

И давлюсь молоком, наткнувшись на пристальный взгляд.

Светлые волосы, небрежная челка. Золотистые светло-карие глаза, чувственный рот.

Несколько дней назад я его во дворе караулила, тогда он шел и смеялся, а сейчас стоит в двух шагах от меня и смотрит так, словно мы не в шумном молодежном клубе встретились, а на похоронах.

– Здравствуйте, Сергей Георгиевич, – тонким голосом приветствует его Оля и толкает меня локтем. – Вот так встреча. А мы тут…последний день каникул.

Сергей словно не замечает никого вокруг, не слышит, хватает меня за руку и почти сдергивает с табурета.

– Иди сюда.

От звуков его голоса сердце сбивается с ритма, его пальцы обхватывают мое запястье, и кожу жжет, семеню за ним сквозь толпу, вокруг столько запахов, алкоголя и пота, а я чувствую лишь его парфюм, свежий, едва уловимый, взглядом впиваюсь в его затылок и нестерпимо хочу пальцы запустить в эти мягкие светлые волосы, потрогать его.

– Знакомься, это, похоже, папа, – негромко говорю, и накрываю ладонью живот.

Сергей оглядывается.

– Чего? – он щурится, по его лицу цветные вспышки носятся, он такой чужой и такой родной.

– Ничего, – пытаюсь выдернуть руку. – Отпусти, куда ты меня тащишь?

– Пришли, – он выдергивает меня из толпы в закуток возле туалетов. Сдвигает к стене, сам напротив встает, загораживая дорогу. Долгим взглядом изучает меня, оценивает мои распущенные волосы, смотрит ниже, на платье и изгибает губы. Возвращается к глазам. И понижает голос. – Ну что. Привет, Ева.

Глава 8. Сергей

Настя достает, бесит меня своим постоянным хвастовством, мелким слюнтяйничеством и нытьем, но, пожалуй, я заслужил именно это. Не больше и не меньше – вот такую вот Настю. Ведь примерно на такой я и планировал жениться со временем, лет в тридцать-тридцать пять: на высокомерной кукле, умеющей вести себя в обществе, и с родословной, как у породистой кобылы.

Остальное казалось неважным.

– Куда ты собрался? – ловит меня «невеста» у самого дома, и за руку хватает. – По шлюхам, да?

– Да. Тебя что-то не устраивает?

У Насти нет особого ума, но хитрости и какого-то звериного чутья ей не занимать. Вот и сейчас она чудом почувствовала, что я собираюсь пойти в бар, чтобы выпить, и нарисовалась около моего дома.

– Хоть бы постеснялся! Скоро пойдут разговоры, что не по любви мы женимся, и…

– Дорогая, – отодвигаю Настю, придерживаю за плечи, хотя прикасаться к ней физически неприятно, – никто не питает иллюзий по поводу нашей великой любви. Всем вообще все равно на нашу с тобой звездную пару. Я могу по главной улице ходить в обнимку с проститутками, об этом поговорят один день, и забудут. Расслабься, в обществе я обещаю нежно тебе улыбаться, и даже поцелую разок. В ЗАГСе. А сейчас иди домой, или куда ты сама хочешь.

Отпустил «невесту», хотя больше всего хотелось отшвырнуть ее, как нечто неприятное, но сдерживаюсь – девушка, все же. Дурная, склочная, избалованная сука, но она слабее. А значит, играть придется на ее поле.