Мои любимые преступнички (СИ)

Наверное, стоило извиниться и поцеловать супруга. Но за что он так обиделся? Я хотела напомнить керинчанам, что мой муж ещё станет президентом, они же не должны забывать об этом и продолжать его ждать!

Подойти, поцеловать?! Но ведь он занят! Он показывает мне всем своим видом, что не хочет общаться!

Я надела коньки и вышла на улицу. Лутте что-то вещал в микрофон о великих открытиях и счастье всех учёных мира.

И вдруг девушка в красной шубке подбежала к Кэрну.

— Извините, — прошептала она, но я хорошо слышала каждое ее слово, — Кэрн, мне очень неловко просить вас, но керинчане умоляют меня это сделать…

Глаза президента потеплели:

— Не волнуйтесь, говорите все, о чем просят керинчане!

Лутте, увидев девушку, прервался на полуслове и начал разглядывать ее, а потом бросился к ее ногам с диким криком:

— Кто вы, о прекрасная незнакомка? Говорите, иначе сердце вашего раба разлетится на кусочки сию минуту!

Она кокетливо улыбнулась ему:

— Меня зовут Аниль, я журналист! Помните меня? Лутте, я была с вами во время выборов и просила Кэрна рассказывать необыкновенные сказки керинчанам, пока они ждали результатов выборов.

— Я вспомнил! — обрадовался Лутте, — вы уже тогда разбили мое бедное сердце! Поверьте мне, Аниль, все это время я мечтал только о вас! Ну, лишь иногда вспоминал о моей Назидочке! Совсем совсем изредка!

Как только Лутте упал на колени, камеры повернулись к нему и к Аниль. Похоже, ученый уже стал шоуменом всей Кернии.

Я смеялась от души. Аниль ничуть не смутилась. Похоже, выходки таких, как Лутте не были для нее в новинку.

— Мне очень приятно, что вы питаете ко мне такие нежные чувства! Вы прекрасны, неотразимы, гениальны! Вашими открытиями восхищаются все керинчане, а, возможно и весь мир!

Ученый сиял от счастья, широкая немного глуповатая улыбка не сходила с его лица.

— Лутте, вы…, - она немного отдышалась, — вы великий учёный и…, если бы я не была помолвлена, то вышла бы за вас, не задумываясь!

Последняя фраза словно громом поразила ученого. Он опустил голову и завыл какую-то заунывную песню. А потом стукнулся головой об снег и театрально разрыдался.

Журналисты умирали со смеху, но не издавали ни единого звука, чтобы не испортить запись. А низенького наоборот пробило на слезу. Похоже, он поверил во весь этот цирк. Наверное, он очень сентиментален. Кэрн подошёл к нему и спокойно попросил микрофон словно вообще ничего не происходило. Ему, видимо, все эти игры Лутте давно наскучили. Он повернулся к Аниль:

— Чего же хотят керинчане? Я постараюсь исполнить любую их просьбу!

— Простите меня, Кэрн, я не могу говорить, когда Лутте так страдает!

— Поверьте Аниль, это его стандартное шоу, он даже ни одного слова не поменял! Мы живём в одном доме, и я..

Лутте резко встал и сурово пошел на Кэрна:

— А ещё друг называется! Как ты можешь так говорить! Бессердечный, жестокий, грубый! И зачем только керинчане выбрали такого человека президентом!

Взбешённый ученый шел на Кэрна, с видом разъяренного быка.

Президент ласково посмотрел ему в глаза:

— Я не хотел тебя обижать, давай вместе послушаем, что нам скажет Аниль! Раз ты так влюблен, дай ей слово!

Лутте сразу переключился на девушку:

— Я буду слушать с благоговением каждое ваше слово, каждую букву…Я ваш раб навеки, о волшебная Аниль. Вы неземная красавица, конечно, после… моей Назидочки!

Глава 17

Аниль достала микрофон из пушистой красной сумочки, идеально подходящей к ее шубе:

— Кэрн, вы так неожиданно стали президентом… Простите, это было шоком для многих…., - она смущенно посмотрела на него, но, увидев его добрую улыбку, решилась продолжить:

— Вы просто сами уверяли всех, что президентом станет Вилли, говорили, что недавно потеряли работу и с удовольствием каждый день будете выступать в наших передачах и рассказывать керинчанам сказки! Но вы теперь президент, и у вас, конечно, нет времени…., - она подняла на Кэрна взволнованные глаза. Чувствовалось, что ей трудно обсуждать это с Кэрном, но она пересилила себя и не знала, чего ждать.

Но в глазах президента было столько нежности, что она успокоилась и с надеждой посмотрела на него.

Кэрн поднял микрофон к губам. Его голос лился словно теплый мед, согревая всех своей мягкостью и теплотой.

— Для керинчан, — ответил президент, — у меня всегда найдется время! Кем бы я не был! Я никогда не откажу вам!

Журналисты аплодировали. Аниль была готова броситься обнимать Кэрна, но сдержалась.

— Кэрн! — воскликнула счастливая Аниль, — мы договорились, что вы будете рассказывать сказки каждый день в восемь вечера, но все изменилось, к сожалению, вы президент и….

— Ничего не изменилось! — ответил Кэрн, — я не нарушаю договоренности! Теперь каждый день в восемь вечера вам придется слушать мои сказки! — он засмеялся, — я не виноват, вы сами напросились!

Вдруг дверь нашего домика открылась и вышел Вилли. В руках у него блестел собственный микрофон. Он нарядился в белое парадное пальто. Обычно Вилли надевал его в исключительных случаях, похоже, сегодня нас ожидало что-то особенное.