Мой любимый демон (СИ)

— А если что-то случится с ТОБОЙ? Я не уйду, Роберт, — мои руки обожгло холодом. Я опустила глаза на протянутый мужчиной предмет.

— Держи. Он снят с предохранителя. Не прострели свою глупую голову. Прошу тебя. И не высовывайся ни при каких обстоятельствах.

Он поцеловал меня в лоб, задержавшись на несколько мгновений. Как будто прощаясь. Как будто предполагал два варианта событий. Не давая себе возможности ещё больше размякнуть, он резко отстранился и пошёл к ожидавшим его мужчинам.

Снова нырнув за бак, я видела его напряжённую фигуру в белой рубашке. Его не волновал холодный октябрьский ветер. Напротив стоял еврей, расслабленно опустив руки. Он был уверен в своей безнаказанности, потому что его прикрывали шесть тёмных фигур. И что-то мне подсказывало, что они пришли не с пустыми руками.

Я замерла за грязным баком, мысленно молясь, чтобы хоть кто-то зашёл в этот тёмный переулок. Но, видимо, это меня тянуло в такие злачные места в поисках приключений. Вдоль спины потекла противная капля пота, не смотря на то, что я была в тонком платье. Тело колотило от жара и напряжения. Я была уверена в силе своего мужчины, но что он может сделать с толпой головорезов? Я посильнее сжала холодный пистолет, держа палец вдоль ствола. Не думала, что он такой тяжёлый, но с ним я чувствовала себя чуть более уверенно.

Я взвизгнула, запоздало прикрыв рукой рот. Один из толпы отделился, ударив Роберта в челюсть. Мирных переговоров, как и ожидалось, не вышло. Дальше всё происходило в каком-то бешеном калейдоскопе. Она картина сменялась другой. Роберт, как раненый зверь, разметал охранников еврея, который сам стоял в стороне. Но силы были не равны. В тот момент я пожалела, что не побежала сразу в клуб. Не прятаться, а притащить Степана. Ему платят не для того, чтобы он следил за мной.

Пока я заторможенным мозгом решала, что делать, трое из оставшихся на ногах охранников скрутили руки Роберта. Баше что-то проговорил ему, весело рассмеявшись. Затем, видя, что ему ничего не угрожает, подошёл и со всей силы ударил его по рёбрам. Роберт не проронил ни звука. Не ожидавший такого, Баше рассвирепел начал наносить удары снова и снова.

Паника накрыла с головой. Я не соображала, что делать и как помочь единственному человеку, имевшему для меня значение. В глубине души я понимала, что такой тип, как Баше Лурье не побоится сам запачкать свои руки в крови.

Мой инстинкт самосохранения уснул летаргическим сном, а его место заняла ярость. В голове пульсировала лишь одна мысль. Если я не увижу больше ледяных глаз моего Роберта, если не почувствую его сильные руки, обнимающие меня, то к чему тогда мне беспокоиться о себе? Просто не смогу жить той пустой жизнью, что была у меня до него. Он стал самым важным и самым близким человеком в моей жизни. Человеком, к которому хочется возвращаться после тяжёлого дня. Человеком, с которым так приятно просто молча сидеть, прижавшись к груди. Без него моя жизнь превратится даже не в ад. Она будет той чёртовой петлёй, в которой я снова и снова буду страдать, живя этой ничего не значащей жизнью.

Вскочив на ноги, я выставила руки вперёд, сделав пару шагов.

— Руки убрал от него! — мой голос не дрожал, как обычно в момент сильного стресса. Странно.

Баше удивлённо остановился. Затем увидел меня и громко рассмеялся, запрокинув голову назад.

— Ах, это ты, мышка… Я уже и забыл о тебе. Ты хочешь выстрелить? Спасти это ничтожество? Зачем? Я избавлю мир от этой грязи. Будь благодарной девочкой. Опусти ствол.

Я перевела взгляд на окровавленное лицо Роберта. В его глазах пылала ярость, направленная на меня. Казалось, он бы с лёгкостью вырвался и оторвал мне голову, если бы не очухавшиеся и подоспевшие охранники. Во мне кольнула обида. Я его пришла спасать, а он готов прожечь меня взглядом. Не благодарный. Я с радостью заметила, что адреналин придал твёрдость не только голосу, но и рукам.

— Я сказала — отойди от него. И пусть твои шавки отпустят Роберта.

Но еврей лишь снисходительно улыбнулся, сделав пару шагов в мою сторону.

— Пошла вон, дура!

Я вздрогнула, от громкого крика Роберта. Он никогда не повышал на меня голос, обходясь лишь взглядом. Им он мог и наградить, и наказать. Я не сдвинулась с места, лишь собрала остатки своего мужества и вздёрнула подбородок.

— Ты слышал, Баше. Проваливай, пока я не прострелила твою башку. Ты у меня на мушке. Поверь, зрение у меня отличное.

— Ты стрелять-то умеешь? Не глупи, девочка, и, может быть, я не прикончу вас обоих.

Он сделал ещё один вальяжный шаг с самодовольной расслабленной улыбкой, осознавая, что я блефую. В этот момент я отвлеклась на Роберта, который сплюнул кровавую слюну на асфальт. Боковым зрением заметив движение, я нервно дёрнулась, нажимая на курок. Уши заложило от громкого хлопка, сменяющего собой визг толстого еврея. Мужчина повалился на асфальт, прикрывая фонтан крови, вырвавшийся из его бедра.

— Сууууукаааа! Такая же припадочная, как и он!