Мой любимый герцог

Когда-то бывшая жена Себастьяна написала в своем дневнике, что там, где у других людей сердце, у него кусок льда. И он не мог с ней не согласиться. Сталкиваясь с невзгодами, он становился холоден и бесстрастен, тогда как у других перед лицом опасности учащался пульс. Ну что ж, если такое поведение считается бессердечным, так тому и быть. Однако в этом было и свое преимущество – в самых критических обстоятельствах герцог сохранял самообладание и не терял хладнокровия. За исключением, по-видимому, случая, когда его брат с точностью Париса нанес удар в ахиллесову пяту.

Мог бы обзавестись собственными сыновьями… Почему у тебя их нет?

Время близилось к полуночи, огонь в камине потрескивал, а голос брата все еще эхом отдавался в кабинете. Себастьян потянулся за портсигаром и закурил. Потом откинулся на спинку стула и выдохнул дым.

Он смотрел на картину на темной стене кабинета. В медленно плывущих серых завитках дыма замок Монтгомери казался ожившим. Вокруг замка всегда висел туман. Внутри было царство теней и эха. В нем Себастьян никогда не чувствовал себя дома, к тому же замок давно уже превратился в тяжкое бремя. Но долг есть долг. Нельзя терять родовое гнездо в карточной игре.

Почему у тебя их нет?

Его брат – тупица. Но он прав.

Себастьян наклонился и открыл нижний ящик стола.

Внутри поблескивал оборчатый желтый шелковый футляр дневника. Его украшал изысканный маленький затвор, открыть который когда-то ему не составило труда.

Он и сейчас легко справился с ним.

Аккуратные завитки девичьего почерка полностью завладели его вниманием. Он заглянул в дневник лишь однажды, но прочитанное, казалось, навсегда врезалось ему в память. Однако почти через два года те же слова, возможно, будут звучать по-другому.

12 января 1878 года

Сегодня М. сделал официальное предложение. Я, конечно, знала, что это случится, все к тому и шло, но теперь испытываю двойственные чувства. С одной стороны, любая юная леди мечтает стать герцогиней. И я не исключение. Мама и папа, конечно, в восторге. Но к чему скрывать – мое сердце принадлежит Т. Он в отчаянии, даже умолял меня бежать и клянется, что будет любить меня вечно. Это так романтично… Ведь, если б не титул, я никогда не выбрала бы этого герцога. Вот уж кто совсем не романтичен. Какой-то молчаливый, суровый, никогда не танцует. Он, безусловно, самый скучный джентльмен в свете…

А, довольно!

Себастьян бросил дневник обратно в ящик.

Ни к чему переживать это заново, раз за разом листая страницы. Ведь уже известно, чем все закончилось. Не прошло и полугода, как его жена сбежала с молодым человеком, которого, как ей казалось, страстно любила. А Себастьян даже ни о чем не догадывался и не смог предотвратить побег. Забавно: в политических делах он видел своих противников насквозь, буквально читал их мысли. Куда же делась вся его проницательность в отношении собственной жены, как он не заметил, что наскучил ей, а быть может, обидел, или и то и другое вместе? Да так, что она, не задумываясь, пустилась во все тяжкие. А ведь чтобы понять эту светскую женщину, как раз и требовалось читать мысли. Ибо все ее воспитание сводилось к тому, чтобы угождать, терпеть и все свои чувства держать при себе, прикрывая улыбкой.

И все претендентки на роль его жены были такими же леди, обученными угождать и терпеть. Теперь же, хотя бы для того, чтобы заставить замолчать своих недоброжелателей, он должен жениться на бриллианте первой воды, еще более совершенной леди, чем его первая жена. И значит, он снова не будет уверен в том, что новая герцогиня любит его, а не с трудом терпит…

Тихий стук заставил его оторваться от размышлений и взглянуть на дверь.

– Войдите.

Рэмси бесшумно вошел в комнату с серебряным подносом, на котором лежала записка.

– Ваша светлость, вам письмо. Боюсь, доставка задержалась.

– От кого?

– От мисс Арчер, ваша светлость.

Он выпрямился в кресле.

– Как она?

– Довольно слаба, как я понимаю, все еще в лихорадке.

Она может писать – это хороший знак. С другой стороны, даже находясь на грани обморока, она спорила с ним на политические темы. Упрямица…

Он открыл конверт.

– Мой информатор уже прислал о ней какие-нибудь сведения?

– Нет, ваша светлость.

Упрямая и загадочная. Даже почерк у нее был не женским. Быстрый и умелый почерк человека, который привык много писать.

Ваша светлость!

Я благодарна вам за гостеприимство и постараюсь как можно скорее встать на ноги. С вашей стороны весьма любезно предоставить мне столь богатый выбор книг. Особенно впечатлила русская история о пагубном воздействии порочной идеологии – чисто случайный выбор, я полагаю?

С уважением,

А. Арчер

Упрямая, загадочная, остроумная…