Мой любимый маньяк

 - Олеся погибла, - внезапно закончила она.

 - Что? – на автомате прошептала я.

 - В связи с этим уроки отменяются на два дня. Завтра состоятся похороны, - по щеке женщины пробежала слеза. Она стала торопливо вытирать лицо, а потом вообще постаралась быстро удалиться.

 Я опустилась на стул и выдохнула. Внутри меня все задрожало, это было похоже на маленькие удары электрическим током. Все эти дни я была уверена, что она счастливо проводит время, а все оказалось наоборот. Странно, но я не могла заплакать. Возможно, потому что испытала шок, или просто была слишком сильной. Я просто сидела и вспоминала все, что было связано с Олесей. Ее появление в нашем классе, ее доброту, улыбку, смех. Я вспоминала то, как она поддерживала меня в трудные времена, как помогала советами. Я вспомнила все, что нас с ней связывало, а потом подумала об этом Вороне. «Это он виноват» - решила я.

 - Зверева, - вдруг сказала уборщица. – Я кабинет закрывать собираюсь.

 Я обернулась, в классе уже никого не было. Я поняла, что просидела в одиночестве достаточно долго.

 - Иду, - ответила я и поплелась к выходу.

 Сразу после школы я поехала к Беловым, тем более, что мои родители уже были там. В коридоре их квартиры стояли Димка и Вовка. Баба Нина тихо плакала на кухне, возле нее сидела медсестра с какими-то лекарствами в руках. Дядя Сергей был в гостиной, он сидел на диване, потупив глаза в окно, и разговаривал со следователем. Ира ревела, закрывшись в своей комнате. Моя мама сидела в кресле, вытирая слезы. Я подошла к ней и крепко обняла.

 - Она была такой хорошей, - плакала мама.

 - А Вы кто? – вдруг обратился ко мне следователь.

 - Таня Зверева, - ответила я, присаживаясь около мамы.

 Мужчина припустил очки на нос и внимательно на меня посмотрел.

 - Таня, - снова обратился он, - ведь ты дружила с погибшей. В последнее время она не намекала на побег?

 - Нет, - произнесла я.

 - Может ты что-то заметила? Или видела?

 В тот момент я побоялась говорить при дяде Сергее, что видела как она выходила со школы в сопровождении Ворона. Я чувствовала долю вины за то, что произошло с Олесей. Возможно, если бы я сразу все рассказала, они пошли бы по верному следу и успели найти ее живой.

 - Нет, - солгала я.

 - Неужели подруга ничего не рассказывала тебе о своих планах? – с долей хитрости в голосе спросил следователь.

 - Она всегда была немногословной. Вернее, это я слишком болтливая, никогда не давала ей возможности говорить.

 - Хорошо, - прошептал он и что-то записал в свою записную книжку. – Если что-то вспомнишь, позвони мне, - он подал мне визитку и ушел, со всеми распрощавшись.

 Какое-то время в квартире было тихо. Никто не смел нарушать тишину. Однако я не могла не спросить.

 - Что произошло?

 - Пожар, - произнес дядя Сергей.

 - Помнишь тот домик в лесу, в котором вы иногда играли в детстве? – начала объяснять мама. – Грибники обнаружили возгорание, когда приехала Пожарная машина и затушили огонь, среди руин нашли два обгоревших трупа. Это Олеся и какой-то Христиан… или Кристиан.

 - Бандит, с которым она сбежала, - добавил дядя Сергей. – И пряталась в том злополучном доме.

 - Сейчас следователь устанавливает, что могло явиться причиной возгорания. Это может быть и бытовая случайность и двойное самоубийство, - снова сказала мама.

 - Это я во всем виноват, - заплакал дядя Сергей. – Уделял ей слишком мало внимания и не заметил обмана.

 От слов «двойное самоубийство» я пришла в ужас. Я бы ни за что на свете не поверила, что Олеся не хотела жить. Она никогда бы не совершила суицид. Или я ее плохо знала. Может она так сильно любила того парня, что он был смыслом всей ее жизни. Но я все равно в это не верила.

 Вскоре пришел Андрей. Он был очень расстроенным, ведь потерял любимую девушку. Ему с несостоявшимся тестем нужно было о многом поговорить, поэтому мы оставили их наедине.

 20 сентября 2005 года. Вторник.

 День был солнечным. Ничто и не намекало на страшную трагедию, которая должна была закончиться в этот день. Мы приехали на кладбище не первыми. Здесь уже находились родственники и друзья погибшего парня. В стороне от всех стояли даже Вороны около своих мотоциклов.

 - Клоуны, - сквозь зубы произнес Андрей, помогая мне передвигаться.

 - Успокойся, - сказала я, - нам придется терпеть их здесь. Они же прощаются со своим другом.

 Мы встали отдельно от близких Кристиана. Никто не хотел с ними общаться, они тоже не торопились принести свои соболезнования. Среди них я сразу определила родителей погибшего, под руки с которыми стояла молодая девушка - брюнетка с черными жгучими глазами. Я решила, что это сестра. Все они тихо о чем-то переговаривались, даже не смотря в нашу сторону.

 Потом я перевела взгляд на Воронов. Они так и держались поодаль от всех. На одном из их мотоциклов я заметила парня, склонившего голову на руль. Я хорошо знала этот мотоцикл. Он принадлежал Георгию Третьякову. «Видимо, очень жаль друга, - подумала я. – Приходится прятать свои мужские слезы, чтобы никто не подумал о нем, будто он слабак»

 Какое-то время Ира стояла молча, потом сняла свои солнцезащитные очки и сквозь слезы произнесла: