Мой любимый менталист

Щелкнул замок на дверях, моя сумка оказалась в просторной, но практически пустой прихожей, и я направилась вперед, оказываясь в небольшой, но уютной гостиной. Панорамное окно во всю стену, прикрытое занавесками, первым бросилось в глаза. Небольшой диван, журнальный столик и пушистый ковер под ногами, светильники на стенах, пара картин с ариатскими пейзажами. Ничего лишнего, но все уютное и какое-то теплое. Я обернулась, отмечая, что за спиной находится небольшая кухонная зона.

Похоже, Маркус в квартире бывает не так часто, а готовить точно не успевает, иначе бы не ограничивался таким маленьким пространством.

Он уже успел разогреть еду и составлял в бумажный пакет контейнеры, когда неожиданно замерцали лампы, раздалось несколько щелчков, и свет погас.

Мгновение тишины – и Маркус на ненормальной для человека скорости переместился к панели управления, затем к двери и после вернулся ко мне. Все это он проделал за минут пять, пока я по-прежнему стояла в темноте.

– Генератор разрядился. Часа через три-четыре начнет действовать запасной, но пока… боюсь, из квартиры мы не выберемся, – спокойно пояснил Маркус.

– Что-то случилось? Какая-то авария? – встревожилась я.

– Да нет… Шархат вернулся, – хмыкнул Маркус. – Наверняка уставший, силу контролирует плохо, вот и отпустил ее… Электричество поэтому начисто и вырубилось, – пояснил ариат. – Запасной генератор, как я сказал есть, но запускать его следом нет никакого смысла. Шархат и его случайно вырубит.

Маркус на несколько секунд задумался, а после снова метнулся по квартире, и откуда-то достал и зажег с десяток свечей, расставляя их частично на кухне, частично – на журнальном столике в гостиной.

– Все ариаты в жилом комплексе теперь держат запас с того момента, как здесь поселился Шархат, – пояснил Маркус. – Ника, ты ведь не будешь против ужина вдвоем в моей квартире?

Я, все еще растерянная от случившегося, подняла голову и взглянула на мужчину. Свет от свечей сглаживал резкие черты его лица, заставлял глаза загадочно мерцать, и сейчас Маркус казался нереально красивым. Разве я смогла бы отказаться.

– Не буду, конечно, – ответила, улыбаясь. – Давай помогу накрыть на стол.

Несколько минут у нас ушло на то, чтобы перенести посуду и так удачно разогретую еду на журнальный столик и усесться на пушистый ковер. Жаркое было ароматным и вкусным, а шоколадный пирог буквально таял во рту. Мы ужинали и временами разговаривали о ничего незначащих вещах. Я как-то незаметно расслабилась, и напряженность, возникшая между нами во флаере сошла на нет, хотя то ненормальное притяжение по-прежнему осталось.

Я поймала себя на мысли, что все те ариаты, которые работают на Маркуса, вовсе не знают его настоящего. Заботливого, способного шутить и смеяться, расслабленно откинувшегося на спинку дивана. Сейчас он был вовсе не одаренным ариатом, чей дар оказался настолько силен, что его по большей части боялись, а просто мужчиной. Тем самым, от которого чаще билось сердце, а губы покалывало в предвкушения желанного поцелуя.

Когда мы поднялись, чтобы унести посуду, он случайно задел мою ладонь, и между нами словно прошел электрический ток. И сдерживаться дальше просто не осталось никаких сил. Выпали из рук тарелки, зазвенели осколки о пол, но услышала я это лишь краем уха, потому что губы Маркуса накрыли мои, и я вдруг оказалась в его объятьях. Таких жарких, по-сумасшедшему желанных и сильных. И пила эти его жадные поцелуи взахлеб, даже не думая останавливаться. В какой-то момент, когда он дал мне возможность отдышаться, я неожиданно осознала, что прижата к стене, мои руки вздернуты и удерживаются мужчиной, а он ласково, будто я самая величайшая во Вселенной драгоценность, пальцами гладит мое лицо, скользя губами по шее.

Ноги меня уже не держали, и все что мне оставалось, это прижаться к Маркусу, найти в нем столь необходимую сейчас опору и ответить на очередной поцелуй. Горели губы, плавилась я вся, и не возникало ни единой мысли о том, что я вообще творю, позволяя себе сходить с ума с мужчиной, как неожиданно в квартире вспыхнул свет.

И реальность вернулась обжигающе-остро. Сбившимся дыханием и огнем во всем теле. Горящими губами и сумасшедшим пламенем, что билось в глазах Маркуса. Резким осознанием, что еще бы немного и… мы бы пошли дальше. И я, пожалуй, даже не стала бы об этом жалеть. Я всем своим существом чувствовала, что этот мужчина – мой. С того самого первого взгляда.

Маркус все еще прижимался ко мне, словно впитывал мое тепло.

– Извиняться в этот раз не буду, – хрипло заметил он.

И я попыталась собрать свои мысли в кучу.

– Я этого и не жду, – прошептала в ответ.

– И не думаешь, что монстр заманил в свое логову доверчивую девчонку? – тихо спросил Маркус, не сводя с меня глаз.

Я все же сделала то, чего делать ни в коем случае не стоило: посмотрела в его глаза и сгинула там мгновенно.

Неужели он, действительно, считает, будто я так решу? Но в самой глубине самых зеленых глаз на свете таится тревога, не уходит.