Мой любимый враг

Несмотря на то что услышанное не укладывалось у него в голове, Люк не удержался от скептической усмешки:

— Ну, надеюсь, он не продешевил.

— Думаешь, я переплатила? — в безумных глазах Николь мелькнуло сомнение. — Может быть…

Люку стало совсем не по себе, но он старался держать себя в руках и не терять спокойствия.

— Ну хорошо, — медленно спросил он, — положим, Тони смог бы понравиться Лоре. А что дальше? Какой смысл во всей этой хитрой комбинации?

— Все очень просто, дурачок, — снисходительно пожала плечами Николь. — Влюбленные голубки сбегают от сурового родительского ока и едут в Ниццу или в Канны. Потом — в Марсель. Из Марселя Тони словно бы ненароком предлагает очаровательной Лоретте прокатиться в Алжир: Африка, экзотика и сообщение удобное, паром ходит два раза в сутки. Народу на нем — тьма, и документы особенно не спрашивают, особенно если ехать не французским, а алжирским.

Люк совершенно перестал что-либо понимать:

— Зачем в Алжир?

Николь усмехнулась:

— Ты знаешь, что Тони провел два года в Тиарете?

— Ну.

— У него там остались кое-какие связи, очень сомнительные с точки зрения законопослушного гражданина.

— Какие… связи?

Николь скривила губы:

— Русских блондинок без документов очень ценят в местных публичных домах.

Люк смотрел на сестру — и не верил своим ушам:

— В публичных домах? Так вы решили…

Нет, она действительно сумасшедшая, если ей это в голову пришло!

— Просто и гениально, правда? — засмеялась Николь. — А потом Тони возвращается и говорит, что они поссорились и Лора сбежала от него в Марселе.

— У вас бы все равно ничего не вышло, — заметил Люк. — Неужели ты думаешь, что отец и Жанна не стали бы ее искать? Да они бы всю Францию вверх дном перевернули…

Николь радостно подхватила:

— И все равно бы не нашли. Уж Тони-то мастер на такие фокусы. Ее следы потерялись бы в Марселе, а об Алжире никто бы и не подозревал.

— Ну хорошо, — медленно сказал Тони, — даже если бы ты устранила Лоретту, к чему это привело бы?

— Ну, во-первых, я вернула бы себе свои деньги. — Николь откинулась на спинку дивана и как будто расслабилась. — А во-вторых, и в главных, неужели ты думаешь, что эта идиотка Жанна согласилась бы праздновать свадьбу, потеряв свою обожаемую доченьку? Как бы не так! Свадьба бы откладывалась, откладывалась, а уж я бы позаботилась, чтобы она вообще не состоялась.

— Как?

Николь хитро прищурилась:

— Все тебе скажи! Не знаю еще как, но уж поверь, что-нибудь бы придумала!

— У тебя бы все равно ничего не вышло.

— Вышло бы, вышло, — упрямо сказала Николь и вдруг помрачнела. — Все из-за твоей глупости сорвалось…

— Слава богу.

Люк поднес руку ко лбу и вытер выступившие на нем крупные капли пота.

— Ну, ничего, — Николь снова наклонилась вперед и схватила брата за руку. — Ты понимаешь, у меня был в запасе еще один гениальный план. Действительно гениальный! Если бы все получилось, мы бы сразу избавились и от дочки, и от матери. Лора оставляет записку, что уезжает в Москву, так?

— Так… — машинально повторил Люк. Он уже потерял всякую ориентацию. Ему казалось, что все происходящее — сон, кошмар, который длится, длится и никак не закончится, хотя давно пора просыпаться…

— А в Москву по ее билету полетела бы я! Светлый парик, немного косметики — никто бы не разобрался. Долетела до Москвы и следующим же рейсом назад. Только уже под своим собственным именем и в своем обличье.

— Николь…

— Нет, ты послушай! Отец с мадам возвращаются, читают записку, ждут звонка — звонка нет. Тогда они сами звонят в Москву — там тоже никого нет. Мадам в панике уезжает вслед за дочерью. Если бы начали расследование — мадемуазель Лора из Парижа улетела, это подтвердила бы и стюардесса, и таможенники. Добралась до Москвы и там канула, никаких следов. На работе ее никто не ждал, вся история с болезнью шефа — сплошной вымысел. Знаешь, почему она так торопилась уехать, знаешь?

Николь выдохнула последние слова прямо в лицо Люку. Ее безумные глаза были так близко от его глаз, что Люку показалось — еще немного, и он сам заразится от сестры сумасшествием.

— Николь… — прошептал он, делая слабую попытку отстраниться. — Николь, послушай…

— Нет, это ты послушай, — пальцы Николь, схватившие Люка за запястье, были ледяными. — Знаешь, почему она уехала? А я знаю. Я у нее все вытянула, все. У ее бывшего любовника сын покончил жизнь самоубийством, и этой дуре хотелось быть рядом с ним. Ха-ха, отличный повод! Любовнику наша дорогая Лоретта, естественно, о своих намерениях не сообщила. Ты понял? И получается что?

— Что? — Люк чувствовал себя перед Николь, как кролик перед удавом.