Мой любимый враг

— А правда ли, что Уинстон Черчилль специально приезжал на Мадейру в поисках натуры для своих пейзажей? — спросил кто-то за Ларисиной спиной. Лариса обернулась: рядом стояла та самая кругленькая тетушка-шестидесятница, которая понравилась ей еще в аэропорте. Как и предвидела Лариса, хлопот с тетушкой никаких не возникло, поэтому поближе они так и не познакомились. Звали тетушку Марина Львовна, по профессии она врач, вот, собственно, и все сведения.

— Правда, — улыбнулась Лариса. — Кстати, я как-то в Лондоне видела выставку его работ. Очень неплохие пейзажи. Если бы он не был великим политиком, мог бы стать известным художником.

— Ну, если он писал здешние места, то неудивительно. Какая красота! — вздохнула тетушка. — Знаете, я вам даже чуточку завидую. Вы здесь, вероятно, часто бываете, все время возвращаетесь к этому морю, солнцу, горам… Хотя, говорят, слишком живописные виды быстро приедаются.

— Верно, — согласилась Лариса, — приедаются. Но вы ошибаетесь, я здесь не часто бываю.

— Почему?

— Вообще-то группы сопровождают мои подчиненные. Просто сейчас возникла экстремальная ситуация, и пришлось поехать самой.

— Значит, нам повезло? Вы — человек опытный, поэтому все проходит без сучка без задоринки.

— Да нет, не во мне дело, — отказалась Лариса от незаслуженного комплимента. — Просто наша фирма не вчера возникла, и система хорошо отлажена.

Марина Львовна посмотрела на нее и лукаво улыбнулась. Мол, рассказывайте! Все равно все от человека зависит. Лариса не стала ее разубеждать.

— Можно, я задам вам один вопрос? — сказала она.

— Конечно. — Тетушка снова улыбнулась, продемонстрировав симпатичные ямочки на круглых щечках.

— Меня удивило, что вы выбрали Мадейру. Это же не очень… ну, познавательно.

Марина Львовна поняла, что Лариса имела в виду, и согласно кивнула:

— Не очень. Вот на следующий год, если все будет хорошо, у меня запланированы страны Бенилюкс и Лондон. А в этом… Коллеги настоятельно советовали не перегружать себя и отдохнуть, как они говорят, «не активно». Посидеть на пляже, посмотреть на воду, фруктов поесть вволю, ну и прочие бездельные прелести. А поскольку я сама врач, то прислушиваюсь к подобным советам. В моем возрасте здоровье — главная ценность, и практически невосстановимая. Поэтому нужно поддерживать его на оптимальном уровне. Раздался тревожный звоночек — сразу ликвидируй неисправность, не жди следующего.

Лариса незаметно окинула Марину Львовну взглядом: вид у нее был вполне цветущий. Впрочем, кто ее знает, в таком возрасте у людей полно скрытых болезней вроде гипертонии.

Они помолчали, любуясь открывающимся с площадки видом.

— Вы не хотите пить?

Лариса обернулась. На площадке появился Владик. В одной руке он держал бутылку минералки, в другой — пакет сока. Нашел-таки ее! Она не удержалась от минутной вспышки раздражения:

— Нет, спасибо.

Владик подошел к перилам:

— Мы с Алкой тут набрели на небольшой магазинчик, купили пива и минералки. Вот я вам на всякий случай принес.

Владик потряс бутылкой, а потом наклонился и заглянул Ларисе в лицо. Лариса вздрогнула: в этот момент он вдруг до боли напомнил ей Андрея. То ли это игра света, то ли воображения…

— Не надо мне ни пива, ни минералки, — отрезала она. — Ничего не надо.

— Что с вами? — испугался Владик. — Что-то не так?

Усилием воли Лариса взяла себя в руки, улыбнулась и мягко произнесла:

— Что вы, все так. Спасибо за заботу.

Протянула руку и кончиками пальцев погладила его по щеке. От этой ласки Владик застыл, словно боялся спугнуть неожиданное счастье.

— Знаете что? — сказала Лариса. — Я знаю этот магазинчик. Если вам не трудно, купите мне, пожалуйста, там французский сэндвич, хорошо?

— Конечно! — радостно согласился Владик. — Я вам сюда принесу.

— Не нужно сюда, через пару минут я все равно спущусь, — Лариса взглянула на часы. — Скоро отъезд.

Владик повернулся и быстро пошел, почти побежал вниз. Лариса задумчиво смотрела ему вслед. Приветливая улыбка постепенно исчезла с ее губ, а лицо словно окаменело, лишь в глазах, в самой глубине, полыхнул недобрый огонек. Марина Львовна исподволь наблюдала за молодой женщиной, и на ее лице тоже появилось выражение тревоги. Она переступила с ноги на ногу, потом негромко кашлянула, будто желая напомнить Ларисе о своем присутствии. Поняв, что робкие попытки привлечь внимание не имеют успеха, Марина Львовна негромко сказала:

— Какой милый мальчик, правда?

— Милый, — согласилась Лариса, но в ее тоне слышалась скрытая издевка. Даже не издевка, а лишь намек на нее, но у Марины Львовны были чуткие уши.

— Простите, — тихо начала она, — возможно, это не мое дело. И вообще давать советы — самое неблагодарное и бесполезное занятие, я его обычно не практикую вне своего рабочего кабинета. Но вам мне хотелось бы дать один совет. Если хотите, совет врача.

Лариса обернулась и посмотрела на нее вежливо-холодно:

— Да?

Но Марина Львовна так легко не смущалась. Если она на что-то решалась, то шла до конца.

— Я вижу, как этот мальчик смотрит на вас. Он влюблен. Не спорьте, вы же и сами это заметили.