Мой любовник

Но какой была… вторая ее проблема в стране под названием "План"? Джон. Прямо сейчас стоящий посреди переулка без всего, кроме таблички "СТРЕЛЯЙ МНЕ СЮДА" на своей груди.

Чертовски очевидно, что сейчас на него не подействуют никакие логические доводы: даже если она примет форму рядом с его ухом и закричит ему прямо в мозг, Хекс знала, что Джон не отступится. Он зверь. столкнувшийся со своим врагом: его обнаженные клыки были как у льва, тело наклонено вперед, словно он собирался одним прыжком налететь на парня.

Довольно большие шансы, что он погибнет, если не окажется в укрытии, но Джона, казалось, это не заботило по очевидной причине. Его связующий аромат был громче любого шума, который мог вырваться из его горла, темные специи перекрыли все остальные запахи от специфического городского запаха до вони лессера, что исходила от гниющей плоти Лэша.

Стоя в грязном переулке, Джон превратился в первобытного мужчину, защищающего свою женщину, и в данной ситуации ей только этого и не хватало. Очевидно, что в этот конкретный момент собственная безопасность ничего для него не значила — его цель перевесила весь здравый смысл и спецподготовку.

Итог? Он не выживет после того энергетического шара, который Лэш держал в руках… и это полностью все меняло в ее первоначальном плане.

Новый план. Никакой больше маскировки. Никакого — вывести из строя, разоружить, расчленить. Никакого причинения боли за ту агонию, через которую ей пришлось пройти, никакой рутинной работы «Джека Потрошителя», делаемой лишь для того, чтобы почувствовать удовлетворение от его пытки.

Когда она приняла форму и сделала выпад в сторону Лэша — это было ради спасения Джона, а не из-за собственной мести. И теперь дойдя до этого, стоящий под прицелом Джон стал единственным, что имело для нее значение.

Хекс обхватила Лэша за талию в тот самый момент, когда он уже начал бросок своим шаром-нокдауном, и хотя она увлекла его с собой на асфальт, ему удалось скорректировать направление своей цели… и попасть Джону прямо в грудь.

Удар подбросил ее мужчину над тротуаром, сметая его назад, едва не вырывая его из ботинок.

— Ты ублюдок! — закричала она в раскуроченное лицо Лэша.

Руки сукиного сына сжались вокруг нее, удерживая Хекс с невероятной силой. Он перевернул ее, придавив собой к асфальту, дыша прямо в лицо жарким зловонием разлагающейся плоти.

— Попалась, — усмехнулся он, потираясь своими бедрами об ее, его эрекция причиняла ей боль.

— Иди на хрен! — Стремительным рывком она ударила его прямо в… ну, то, что осталось от его носа… головой, заставив его взреветь.

К сожалению, ей не удалось провести еще один чистый удар, когда они, катаясь по земле, боролись за контроль; их ноги переплелись, его ужасная эрекция вдавилась в нее. Ему удалось перехватить одно из ее запястий, но тем не менее, она продолжала изо всех сил бороться второй рукой.

А это значит, что когда подвернулся подходящий момент, Хекс смогла протянуть руку между ними, схватить его яйца и так жестко скрутить их, что если бы на нем не было штанов, она бы вырвала их к чертовой матери.

Лэш прохрипел проклятие и замер, доказывая, что может, в темном мире он и был полубогом, но все же был гребаным смертным, когда дело касалось удара по его драгоценному месту.

Теперь контроль в этой игре на земле перешел к ней. Хекс перекатила его на спину и схватила с двух сторон.

— Попался, — рявкнула она ему.

Пока Хекс удерживала его внизу, ее охватил гнев… вместо того, чтобы воспользоваться ножом, она схватила его шею и сжала в удушающем захвате.

— Не поимеешь то, что принадлежит мне, — прорычала она ему.

Уродливое лицо Лэша исказилось злобой, и каким-то образом его голос преодолел ее хватку на его гортани.

— Его и так уже хорошо поимели. Или он не рассказал тебе, как человек…

Хекс с такой силой вцепилась в сукиного сына, что не могла отвечать за свои последующие действия.

— Не смей продолжать говорить…

— Я буду говорить все, что мне, мать твою, вздумается, дорогуша.

С этими словами Лэш исчез, превратившись в призрака, но это не продлилось долго. Мгновение спустя, он схватил Хекс сзади и прижал к своему телу. В следующие несколько секунд, она смотрела на стонущих лежа на асфальте людей, а затем ее развернули и использовали в качестве щита, когда Лэш столкнулся с Братьями.

Хекс не тратила время на проверку позиций ее команды за «мерседесом» или оценивание того, что их оружие было направлено в ее с Лэшем сторону.

Имел значение только Джон.

И Слава Богу, Деве-Летописеце… или тому, кто смилостивился… что он сел и встряхнулся от кошмара световой вспышки, уложившей его на задницу.

Он хотя бы был жив.

Скорее всего она уже не жилец, но Джон… он будет жить. При условии, что она и Лэш уберутся отсюда.

— Возьми меня, — прошипела она ублюдку, — Возьми только меня и оставь их.

Послышался лязг металла о металл, а затем перед ее лицом появился нож, лезвие мелькнуло прямо перед ее глазами так близко, что она могла разглядеть надпись названия фирмы-производителя.