Мой любовник

Взрыв прямо у уха Джона потряс его, возвращая обратно в реальность, и он испустил бессловесный вопль, делая выпад вперед, словно мог поймать пулю.

«Нет!» — закричал он беззвучно. — «Не-е-ет…»

Это был идеальный выстрел. Пуля вошла в висок Лэша приблизительно в двух дюймах от головы Хекс.

Медленным движением Джон повернулся и оглянулся через плечо. Сороковой калибр Тормента находился прямо напротив тела парня. Пистолет не дрогнул на холодном ветру.

По каким-то причинам ни стрелок, ни точность не были неожиданностью, даже притом, что это был «Гранд Мэри[129]», один на миллион.

«О, Господи. Они уже делали это прежде, не правда ли? Точно… так же».

Действительность вернулась на место и Джон снова тряхнул головой. Через дорогу, Хекс действовала блестяще: когда Лэш пошатнулся, она нырнула вниз присев на корточки, открывая Тору цель и, когда была выпущена вторая пуля, уже почти полностью убралась с дороги.

Выстрел номер два сбил Лэша с — обутых в дорогие мокасины — ног, приземляя его на спину.

Джон стряхнул остатки головокружения и рванул вперед к своей женщине; бедра напряглись, направляя всю силу в ноги, когда он пришел в движение, байкерские ботинки просто поглощали метры земли между ними.

Его единственной мыслью было спасти Хекс, он взялся за оружие, в котором нуждался: шестидюймовый черный кинжал, находившийся в нагрудных ножнах. Он подбежал к ним, занеся руку над головой, готовый набросится на своего врага и нанести удар Лэшу сзади…

Запах крови Хекс изменил все, заставляя опустить оружие.

О, Боже… У этого гребаного ублюдка было два ножа. Один он приставлял к ее горлу. А второй он вонзил ей в живот.

Хекс перекатилась на спину, схватившись за бок с гримасой на лице.

Пока Лэш извивался, зажимая голову и грудь, подоспели Тор с Куином и Блэем и остальными Братьями, все их оружие было направлено на врага, так что Джон не беспокоился о прикрытии, пока пытался оценить причиненный ей ущерб.

Джон наклонился к Хекс.

— Я в порядке, — выдохнула она. — Я в порядке… в порядке…

Да ни черта не в порядке. Она едва дышала, а ладонь, прижатая к ране, вся была покрыта блестящей, свежей кровью.

Джон начал отчаянно показывать:

«Позвоню Доку Джейн…»

— Нет! — воскликнула она, хватая его руку своей окровавленной ладонью. — Сейчас меня беспокоит только одно.

Когда ее взгляд остановился на Лэше, сердце Джона загромыхало в грудной клетке.

Над его головой Зи произнес:

— Бутч и Ви подгонят «эскалейд» от Экстрим-парка… Твою ж мать! У нас компания.

Джон глянул в переулок. В поле зрения показались четыре лессера… доказывая, что адрес регистрации «цивика» оказался верным, даже если время сейчас было совершенно неподходящим.

— Мы разберемся с ними, — прошипел Зи. Братья на полных парах ломанулись к новоприбывшим.

Звук смеха отвлек Джона. Лэш широко ухмылялся, безобразной маской своего лица растянувшейся в сумасшедшей улыбке.

— Джон, мальчик… я трахал ее, Джон… я трахал ее жестко, и ей понравилось это.

Раскаленная добела ярость накрыла Джона, связанный мужчина в нем кричал, кинжал в его руке снова поднялся.

— Она умоляла меня, Джон… — Вдох, сделанный им, был рваным, но удовлетворенным. — В следующий раз, когда будешь с ней… помни, что я имел ее так…

— Я никогда не хотела этого! — выплюнула Хекс — Никогда!

— Грязная шлюха, — усмехнулся Лэш. — Такой ты была, такой и останешься. Грязной и моей…

Все замедлилось для Джона, все: от их троицы, собравшейся вместе, и со слабыми порывами дувшего в переулке ветра, до разразившейся в сотне ярдах от «мерседеса» драки.

Он подумал о собственном изнасиловании, произошедшем много лет назад на лестничной клетке. Представил, Хекс прошедшую через подобное унижение чести и достоинства. Вспомнил, как Зи рассказал, что сам прошел через это. Вспомнил, как страдал Тор.

И в разгар воспоминаний, он почувствовал эхо чего-то очень давнего, какого-то другого похищения: другой женщине причинили боль, разрушили другую жизнь.

Ужасающее лицо Лэша и его немощная тающая форма стали воплощением всего этого: мерзость, гниль, материальное воплощение всего мирового зла, всей немыслимой боли, всей жестокости, унижения и злорадства.

Все сделанное в следующее мгновение, имело последствия, которые длились всю жизнь.

— Я трахал ее, Джон, мальчик…

С резким взмахом кинжал в руке Джона обрушился вниз.

В последнюю секунду он вывернул свое запястье так, чтобы основание рукоятки врезало Лэшу по лицу. И связанный мужчина в нем хотел сделать то, что он сделал с убийцей в том особняке — полное уничтожение, чтобы ничего больше не осталось от сукиного сына.

За исключением того, что он обманывал бы себя в этой ситуации своего рода божественной кары, дарованной лишь единицам. Его прошлое никогда не исправить — оно, как и тот человеческий кусок дерьма, что причинил ему боль, не исчезнет из мыслей и не сотрется из памяти. И то, плохое, случившееся с Тором — никогда не исправить, потому что Велси никогда не вернется назад.

Но Зи получил свое удовлетворение.

И, черт побери, почему бы его не получить и Хекс… даже, если это последняя вещь в этом мире, которую она сделает.