Мой ломтик счастья

Дымок здесь же становился тихим и смирным, забирался в старенькое кресло, немного потоптавшись, а затем поджимал лапы и убирал под них хвост. Мохнатая морда выражала учтивость, глаза светились угольками желания. Ни дать, ни взять самый примерный ученик. И вообразить было нельзя, что еще минуту назад это был шерстяной торнадо, смерч.

Однажды я рассказал ему не сказку, а сущую правду – чтобы он стал весьма образованной собакой. И полученные от меня правдивые знания использовал в своей жизни, потому что я говорил о собачьих природных нравах и обычаях.

– Знаешь ли ты, Дымок, – начал я, – что много столетий назад собака была диким зверем. Она не знала человека, избегала его. Потому что и сам человек в ту пору был еще дикий, он не имел домашнего очага и уюта, все привык делать сам, помощники ему были не нужны.

Собаки тогда жили большими стаями на огромных лугах, которые называют степями. Лесом владели другие животные: волки, медведи, олени. Собаки без надобности туда не забегали, а все время проводили в степи. Вот почему ты так любишь луг и носишься по нему, что, кажется, уши вот – вот оторвутся и лапы отлетят.

А знаешь ли ты, Дымок, почему каждый пес перевернется раза три вокруг себя, прежде чем лечь спать? Не знаешь? Так запоминай, а потом и другим псам расскажешь. Все это связано с вашей первой, кочевой, жизнью в степях. Чтобы устроить себе мягкую и уютную постель, твои далекие предки приминали высокую густую траву, для чего кругами ходили на одном и том же месте. Так вы, собаки, делаете до сих пор, даже если устроились сидеть в кресле, как, например, ты. Ты же перед этим несколько раз потоптался в кресле.

А почему собаки лают и перекликаются? Тоже не знаешь? А потому это происходит, что в степи твоим пращурам нужно было подавать голос, чтобы в ночи не потерять свою, собачью, стаю.

А знаешь, почему собаки поднимают ножку перед каждым камнем и деревом и поливают его? Так они делали в степи, чтобы каждый пес из стаи мог понюхать и узнать своего собрата.

Еще удивительное то, что вы, собаки, зарываете куски хлеба и кости в землю. И знаешь, почему? Чтобы сохранить еду на голодный, так называемый черный, день. Так вы делали тысячи лет назад. А значит, уже тогда вы были умные!

А вот история о том, как собака стала жить вместе с человеком.

Произошло это примерно так.

Увидел человек, что живут собаки стаями в чистом поле, никого не боятся, ни от кого не прячутся. Понравилось это ему, и стал он тоже жить стаями. А так, как человек питается мысом, убивала человеческая стая много – много зверей. И образовалось возле стойбища людей множество костей.

Поскольку собаки были умные, собрались они на совет и решили:

– Зачем нам охотиться на зверей, когда возле людей всегда можно найти кость и кусочек мяса!

И с тех времен стали собаки жить возле людских стоянок, сопровождать их кочевья, и постепенно так получилось, что собаки и люди привыкли друг к другу и живут вместе.

Вот почему ты, Дымок, как собака, принадлежишь не к собачьей стае, а к человеческой стае. Ты живешь со мной, человеком, пусть и маленьким, – и я твоя стая, твоя семья; я люблю тебя, как родного – и как родного любишь ты меня.

А вот теперь я расскажу тебе, Дымок, про борзых и других собак. Тебе же это интересно знать? Вижу, вижу по твоей покорной позе, что хочешь услышать.

Вот послушай, как появилась борзая.

Творец не создал собак первыми из всех зверей. Он оставил это творение напоследок. Решил он сделать разных собак. Для этого собрал материал, из которого собирался творить самых умных животных, то есть собак: кости, мясо и шерсть. Разложил отдельно материал на три группы – группа костей, группа мяса и группа шерсти.

Живо и быстро он создал маленьких фокстерьеров и пинчеров, вот почему их и считают самыми умными собаками. И здесь случился обед.

– Обед пропускать нельзя, – молвил творец. – Пойду отобедаю, а потом продолжу дело.

Пообедал творец и решил часок соснуть.

Как раз пробегал мимо кучи костей заяц длинноухий. Не могли кости быть посрамленными таким маленьким зверьком¸ вскочили, резво залаяли и умчались вдогонку за зайцем.

Вот так заяц и создал борзую собаку. Одни кости в ней; мяса, кажется, совсем нет.

А группа мяса тем временем проголодалась. Завертелась она, зафыркала, запрыгала и превратилась в бульдога. Потому – то бульдоги и сделаны из одного мяса.

А что оставалось делать группе шерсти? Посмотрела она кругом, видит, осталась одна. Зачесалась она, заскучала, проголодалась и пошла искать еду. Так появился сенбернар, который весь состоит из одной шерсти.

В группе шерсти остались одни лохмотья. Из них сделался пудель. А из самых мелких лохматушек получилась так называемая японка или пекинская собака.

Когда вернулся к рабочему месту творец, из трех групп материала почти ничего не осталось. Отыскал он, правда, в траве один длинный черный хвостик, два уха от гончей, четыре коротенькие ножки, как клювы у дятлов, и длинное, как у гусеницы, тело.

Подумал творец, повертел материалом в руках и сделал из всего этого разнообразного материала таксу.

***