Мой лучший враг

Но классная руководительница опять разрушила все мои планы. Она пришла к нам на урок в один из дней.

– Кто еще не сдал деньги на выпускной? Колесников, Андреева, Мицкевич? Когда деньги будут?

– Я не пойду на выпускной, – сказала Андреева.

– Я тоже, – повторил Колесников.

– И я, – повторила за ними я.

Первые два ответа учительница выслушала с равнодушным видом. А когда я сказала, что не иду, она нахмурилась и сурово посмотрела на меня.

– А причина?

– Уезжаю, – соврала я.

– Мицкевич, после уроков зайди ко мне, – ее тон не предвещал ничего хорошего.

Я пришла после уроков в наш кабинет.

Она говорила много всего. Что я подвожу всю школу, так как на выпускной линейке будет городская пресса и разные уважаемые люди, а также спонсоры, у которых школа долго выпрашивала – оборудование, полы, зеркала – для организации в школе танцевального класса. И на выпускном появится уникальная возможность показать, какие таланты есть в школе и что школе просто необходим танцевальный класс. А главные таланты – ведущая пара. Мицкевич и Шутов. А я собираюсь так подвести всю школу! Мне казалось, что слова «школа» и «подведу» прозвучали уже раз сто.

Также она попыталась шантажировать меня рефератом. Говорила, что результаты легко можно аннулировать и что мне все равно придется сдавать экзамен вместе со всеми. Когда учительница поняла, что угрозы не помогают, она поменяла тактику. Пыталась уговорить меня, обещая какие-то поблажки и поощрения.

Она давила, давила на меня. Пыталась сломить мою и так сломленную психику. Я не выдержала. Сдалась. Лишь бы больше не испытывать этого давления. Угрозы и поощрения мне были безразличны. Главное – чтобы меня оставили в покое.

И я согласилась идти на выпускной. «Это всего лишь еще один танец, не более», – уговаривала я себя.

Тысячу раз я пожалею о том, что согласилась. Ведь выпускной – это тот самый день, с которого начиналась моя история. День, когда я перестала существовать.

Но пока я не думала об этом. Не подозревала о том, что выпускной сможет изменить меня, мое отношение ко всему и перевернет все с ног на голову.

После разговора с учительницей мы с Дашей вечером сидели у нее дома и выбирали себе платья на каком-то сайте. Даша выбрала красное, а я зеленое. На следующий день мы оформили заказ, и нам оставалось только ждать посылки на почту.

День сменялся один за другим. Дни шли, как череда ночных кошмаров. Я всегда находилась в вечном страхе, настороже, в ежесекундном ожидании команды «беги».

В один из таких кошмарных дней после выхода из школы нас в очередной раз поймали и затащили в гаражи.

– В красном углу ринга крадущийся тяжеловес, в синем углу ринга наш чемпион многократных поединков, наш обожаемый неподражаемый Дэн-гора! Поприветствуем наших борцов! – Стас свистнул и захлопал в ладоши.

Ромка жался к гаражу. Дэн был крупнее его и, более того, профессионально занимался боксом. У Ромки не было шансов.

Когда тебя зажимают в угол, ничего не спасет. Никакое владение боевым искусством не поможет тебе, когда тебя четверо зажали в угол и выкручивают яйца. Эту истину сказали мне мальчишки. Помогут только быстрые ноги. Они дадут тебе возможность убежать. Но, помимо быстрых ног, нужны еще и быстрые мозги, которые, почуяв опасность, мгновенно дадут ногам команду. Наши мозги, к сожалению, быстрой соображаловкой не обладали. Именно поэтому мы и стояли за гаражами, зажатые в угол.

Ромку и Дэна окружили в кольцо. Дэн весело подпрыгивал, то приближаясь, то отдаляясь от Ромки, запугивая его. Я, Антон и Серега были частью этого кольца. Нас крепко держали. Сзади меня стоял Стас.

– Кто рискнет поставить на крадущегося тяжеловеса? – весело кричал Стас. – А? Ставки высокие, если шляпа выиграет, победитель получит кучу бабок. Ну же? Никто не хочет? Ну, тогда я поставлю, – Стас достал из кармана мятые деньги.

Кто-то хмыкнул.

– Ты нам и так до сих пор не отдал за нее, – один из его друзей кивнул на меня. – Спорил, что протянешь ее, а сам дал заднюю. Она небось еще целка, а? Вот пока мы тут бои смотрим, пошел бы с ней за гараж да дернул. Время только теряем.

Я задрожала. Они говорили обо мне так, как будто я была неодушевленным предметом.

Стас опустил мне руки на плечи.

– У меня еще есть время, – холодно ответил он.

– Так не годится, Стас! Это не по-пацански! Сказал – значит делай.

Сердце забилось сильнее. Я молила о том, чтобы все забыли обо мне и вспомнили о боях. И пускай от этого будет хуже Роме. Мне все равно. Пускай. Только чтобы они забыли про меня.

– Я сам решу, когда и что мне делать, – огрызнулся Стас. – Разговор окончен.

Полагая, что разногласия решены, все снова уставились в центр круга, где должно было начаться интересное кино. Но друг Стаса не унимался.

– Но это не по-пацански, Стас! Либо дело делай, либо деньги отдавай и признай, что ты проиграл.

И снова внимание вернулось к спору. Мало кто рискует возразить Стасу, и развернувшаяся картина пробудила у всех любопытство. Они начисто забыли о Ромке, и кольцо стало сжиматься вокруг Стаса и тем смельчаком, который рискнул с ним спорить.