Мой лучший враг

Все поменялось, когда мама стала отсылать меня к бабушке. Маленький городок в часе езды на машине – и ты попадаешь будто в другую Вселенную. Деревянный дом, выкрашенный голубой краской, с белыми резными узорами на окнах. Сад – череда грядок, ржавых баков и садовых инструментов. В центре луковой грядки – красная ветряная вертушка.

Обычно родители привозили меня к бабушке только на лето и на выходные. Но когда мне исполнилось шесть, перед мамой встала серьезная проблема. В какую школу меня отдать? Как меня из нее забирать, если мама сутками пропадает на работе? И она решила, что лучше бы мне совсем переехать к бабушке и пойти учиться в местную школу. Там воздух лучше, чище, да и интереснее и безопаснее ребенку будет в частном доме на своем огороде.

Я была только рада переехать к бабушке совсем, ведь здесь жил Стас. С сентября по май я мечтала о том, чтобы побыстрей наступило лето! Ведь летом мы со Стасом могли играть целыми днями. А теперь я буду с ним круглый год!

И вот мама перевезла меня к бабушке со всеми моими вещами. Начиналось последнее предшкольное лето. Я стояла перед бабушкиным домом, смотрела на деревянные стены, выкрашенные яркой голубой краской, и на белые ажурные рамы на окнах. Я думала только о том, как скажу Стасу потрясающую новость: что я теперь всегда буду жить здесь, а осенью мы вместе пойдем в одну школу и будем сидеть за одной партой. И теперь мы будем всегда-всегда вместе. Мы будем мечтать и строить планы. Как мы вместе будем выбирать школьные рюкзаки, вместе ходить в школу, как будем проводить каникулы, праздники. Куда поедем. Все это мы будем тщательно продумывать и записывать в специальную тетрадь.

И никто не знал, что наше «вместе» кончится ровно через шесть лет.

Глава 4

Дядя Костя открыл дверь машины. Я вышла из нее, крепко сжимая в руках клетку с моим питомцем – кроликом Умкой. Посмотрела на дом моей бабушки, который с этого дня должен был стать и моим домом. Он был похож на пряничный домик – белые резные наличники на окнах делали его каким-то воздушным и сказочным.

Я прошла в дом, по дороге вырвав морковку с грядки. Поднялась по лестнице на второй этаж. Здесь, под самой крышей, была моя комната. Я поставила клетку на пол, открыла дверцу. Протянула Умке угощение.

– Ну что, Умочка? – ласково обратилась я к питомцу. – Теперь это наш дом. Мы всегда будем здесь жить. Ты рада?

Кролик смешно дергал ушами и часто-часто двигал челюстями – грыз морковку.

В комнате пахло деревом – стены и наклонный потолок были обиты деревянными панелями. Я любила эту комнату гораздо больше, чем комнату в московской квартире. Под каждой деревяшкой, в каждом углу, в каждой маленькой щелке здесь теплилось волшебство.

Вскоре вошел дядя Костя. Он поставил на пол чемодан и тяжело выдохнул.

– Уф! – пробормотал он. – Ну и тяжесть! Томка, ты вроде такая маленькая, а барахла больше, чем у мамки!

Я засмеялась. Кокетливо дернула плечом и, подражая маме, ответила:

– Ну, мы же женщины. Имеем право. Тут уже засмеялся дядя Костя.

– Женщины! А мне потом мучайся с больной спиной!

– Дядя Костя, спортом надо заниматься! – я осуждающе посмотрела на его большой живот.

Он подтянул штаны. Провел пальцем по пышным усам.

– Надо-надо, да только лень. Ладно, ты давай разбирай тут вещи, а я пойду водицы хлебну.

Я стала не спеша разбирать одежду. Перекладывала в комод футболки и шорты. Вешала в шкаф свитера и кофты. Потом подошла к окну. Отдернула занавески. Окно выходило на крышу терраски. Я перелезла через подоконник. Прошлась по крыше. Посмотрела вдаль улицы. Желтая проселочная дорога. Череда одноэтажных домов и высоких деревьев. Где-то там, через несколько домов, находился дом Стаса. Отсюда был виден кусочек его кирпичного коттеджа. И окно в его комнату. По ночам мы часто дурачились – сидя каждый в своей комнате, перемигивались светом от люстры или фонариками.

Я услышала, что кто-то на улице кричит мое имя. Сердце замерло.

Крыша терраски располагалась со стороны сада, и не получалось разглядеть, кто же стоит у калитки. Но я ни секунду не сомневалась – кричал Стас. Его звонкий детский голос я бы узнала из тысячи других. Я бросилась на улицу, сгорая от нетерпения рассказать Стасу потрясающую новость. Открыла калитку. И увидела его. Своего любимого мальчишку. Он улыбался самой красивой улыбкой на свете. Белесые волосы растрепаны. Огромные голубые глаза излучали добро.

– Стас! Стас! – закричала я и кинулась к нему. – У меня такая новость! Ты сейчас обалдеешь! – Эту фразу, «ты сейчас обалдеешь», я подцепила из маминого лексикона. Она часто начинала так свои разговоры с дядей Костей. В последний раз, после того как она сказала ему «ты сейчас обалдеешь», последовала захватывающая история о том, как Танька с ее работы выгнала мужа из дома. – Представляешь, мама перевезла меня сюда! Насовсем! Я теперь буду здесь всегда жить! Не только летом и на выходных, а всегда! Представляешь!

Он очень обрадовался моему переезду. Мы пошли вдоль улицы. По дороге болтали о будущих планах.