Мой лучший враг

Я посмотрела на Стаса. Он улыбался мне. Его улыбка… Такая добрая, искренняя… Как же хотелось поверить в эту улыбку…

– Ну, что выбираешь? Я смотрела на телефон.

Все это казалось мне сном. Бредовым сном. Все это происходило не со мной. С кем-то другим.

– Ты можешь их спасти. Ты же недавно утверждала, что, если бы все можно было изменить, ты поступила бы по-другому. И ты не бросила бы своего друга. Ну? Докажи это! Тебе представился чудесный шанс. Я даю тебе право выбора. Ты можешь уйти. Вот прямо сейчас. Убежать. Спрятаться. Или… – он потряс телефоном. – Ты можешь спасти своих друзей. Что выберешь ты?

Я смотрела на черный глянцевый экран. Видела в нем только огонь. И чужую боль.

Я медленно опустилась на землю. Заскулила.

– Я не могу. Не могу!

Он сощурил глаза. А потом резко выбросил руки вперед, повалил меня на землю. Я упала на спину. Закричала. Он навис надо мной, прижал ногами мои ноги. Стал расстегивать мне куртку. Я пыталась отбиться.

– Нет! Прекрати! – кричала я, отбиваясь. От страха перед глазами все поплыло.

– Все еще любишь меня, ну? – яростно закричал он. – Все еще хочешь терпеть? Несмотря ни на что? Готова терпеть? Все ждешь чуда?

Он расстегивал молнию на куртке, пытался добраться до моего тела.

Я отбивалась изо всех сил. Он пугал меня. Даже тогда, когда он топил меня в обжигающей воде, мне не было так страшно.

– Оставь меня в покое! – заплакала я.

Он перестал возиться с моей одеждой. Грубо схватил меня за волосы.

– Посмотри на меня, – тихо сказал он. Я подчинилась.

– Я отстану тогда, когда увижу в твоих глазах ненависть, а не этот тупой овечий страх.

Стас сел передо мной на корточки. Презрительно посмотрел на меня.

Я встала на колени, низко опустила голову, сжалась в комок. Тихонько заскулила.

– Отпусти меня.

– Так я и думал. Ничего не изменилось. Вставай.

Он дернул меня за куртку. Потащил к сараю. Дойдя до него, он толкнул меня. Я упала перед решеткой. Смотрела сквозь прутья на испуганные лица моих друзей.

Стас открыл решетку.

– Эй, пятачок. Хорошие новости. У тебя досрочное освобождение. Кыш отсюда, – он вытащил Серегу за шкирку.

Двое держали решетку. Рома и Антон бились в нее, но безрезультатно. Стас взглянул на меня. Его взгляд прожигал во мне дыры. Он ударил Серегу в живот. Тот согнулся и вскрикнул от боли.

Стас снова посмотрел на меня. Его глаза говорили мне: «Ты могла бы это прекратить. Но для тебя твоя шкура важнее».

Стас ударил Серегу еще раз.

Я смотрела на это, но видела только пустоту. Невидимая рука сжимала мне горло. Дышать становилось труднее. Все происходило как в замедленной съемке. Рома с Антоном бились в своей клетке. Кричали. Стас сбил Серегу с ног, сел возле него, схватил его за голову и с силой впечатал в бетонную плиту. Серега сплюнул. Густой кровавый сгусток облепил бетонную поверхность. Вместе с кровью он выплюнул что-то еще. Стас поднялся. Повернулся в мою сторону. В его глазах метнулось безумие.

– Вали, – тихо сказал он мне. – Сделай то единственное, что у тебя получается хорошо. Беги отсюда. Брось своих друзей на растерзание врагам. Ты это умеешь. И беги.

Что-то в его словах подсказало мне, что бежать – правильный выбор. Я не стала медлить. Развернулась и побежала прочь. Глаза застилала пелена слез. Я бежала через лес и железнодорожные линии. Оказавшись в городе, я перешла на шаг. Куда мне идти? Домой не хотелось. Я пошла к дому Ромы, выбрала самую дальнюю лавочку, скрытую от чужих глаза деревьями, и легла.

По небу проплывали облака. Они были похожи на чьи-то следы.

Я чувствовала себя виноватой во всем, что произошло. Стас мучил моих друзей только из-за меня. Для того чтобы что-то доказать мне, что я – полное ничтожество. Ему это удалось.

Вскоре я услышала знакомые голоса. Голоса моих друзей. Я пошла на голос, окликнула их. Выглядели они не очень. Но друзья старались держаться. Антон сильно хромал. Держась за бок и морщась от боли, Рома помахал мне рукой.

– Смотри! У меня теперь нет переднего зуба, – Серега улыбнулся мне кровавой дырявой улыбкой.

– Мне очень жаль, – пробормотала я.

– Да ты чего! Это же круто! Я теперь свистеть буду громко. Всю жизнь завидовал тем, кто через дырки свистит так громко-громко. И я теперь Игорьку покажу! А то он все хвастается своей щелкой между зубов… Ух, я ему как покажу свою дырку, он обзавидуется… Эй, Том, ты чего, плачешь?

Но вместо того, чтобы заплакать, я засмеялась. Мои друзья непонимающе уставились на меня. Я смеялась так громко и заразительно, что они не выдержали и тоже принялись смеяться. Смех – единственное, что помогало нам не сойти с ума.

Заикаясь от смеха, Серега пробормотал:

– У меня полный рот крови. Цап, ты обещал меня вылечить.

– Ах да, сейчас я быстро, – Рома скрылся в своем подъезде. Вернувшись, он протянул Сереге стеклянный пузырек и кусок ваты.

– Перекись водорода. Сделай ватную затычку, чтобы кровь не шла. Пойдемте на лавочку.

Серега сел на лавочку. Я легла на траву. Антон и Рома сели возле меня. Мы смотрели, как Серега смачивает кусок ваты и затыкает себе дыру.