Мой лунный эльф или как не влюбиться по уши

До дома мы добрались довольно быстро. Я опасалась, что придется как-то объясняться с гостями, даже придумала несколько версий наших ночных приключений. Более-менее правдоподобных. Но когда мы открыли дверь, выяснилось, что в гостиной пусто – первокурсники уже ушли. В сонной тишине негромко потрескивали дрова, распространяя смолистый запах древесной коры, а перед камином расположились Элистар с Марром и с одинаковым задумчивым выражением смотрели на огонь.

Не знаю, как Торэт связывался со своим родственником и когда успел его вызвать, но магистр оказался на месте раньше нас. Даже успел всех выгнать, избавившись от лишних свидетелей.

Вскоре я уже сидела в кресле с кружкой терпкого укрепляющего отвара в руках. Смотрела на Хана, лежавшего рядом с котейшеством в живописной позе утомленного победой героя. Слушала, как Семен еще раз, теперь уже подробно, рассказывает обо всем, что случилось, и отчаянно старалась не обращать внимания на то, как пальцы декана, осторожно, едва дотрагиваясь, скользят по моей лодыжке.

Легкие, почти неощутимые прикосновения, но такие тягучие, невероятно чувственные – меня даже в жар бросило. Лучше бы мы целителя позвали, честное слово. Сашка, между прочим, сразу предложила это сделать, но магистр отказался.

– Не стоит поднимать лишний шум.

– Тогда, давайте, как есть оставим? Нога почти не болит. Я, наверное, просто оступилась, подвернула случайно. Ничего страшного, само пройдет, – попробовала заикнуться я и получила решительный отказ.

– Не пройдет. Вас задело грозовой плетью, а это очень опасно. Не волнуйтесь, адептка, я и без целителя прекрасно справлюсь. Или… вы мне не доверяете?

Вот что можно ответить на такой провокационный вопрос?

– Пора бросать эту вредную привычку… Доверять, – пробормотала почти беззвучно, но магистр все же услышал.

– Что? – вскинул он брови.

– Ничего, мэтр. Доверяю, говорю. Целиком и полностью.

Мне оставалось лишь вздохнуть и сдаться на милость Элистара, терпеливо ожидая, когда меня отпустят. И все это под пристальным, хмурым взглядом его племянника.

В общем, удовольствие еще то.

Зато декана ничего не беспокоило. Он успевал и меня лечить, и вопросы по ходу задавать – не только Сэму, но и нам. И все это с самым что ни на есть невозмутимым выражением лица. Хотя временами мне казалось, что под внешней бесстрастностью магистра скрывается неподдельная озабоченность, даже тревога. Похоже, Элистар знает о происшедшем и о нападавших гораздо больше, чем хочет продемонстрировать. И не только он – Торэт тоже. Знают, но не хотят нам говорить.

– Я во всем разберусь и ректору доложу. Сам. Надеюсь, вы понимаете, что не стоит делиться этой информацией с посторонними? – вот и все, что мы услышали, когда закончили свой рассказ.

Первым на слова декана отреагировал стрекозел. Нет, он ничего не сказал, просто фыркнул. Демонстративно так, выразительно. И крайне недоверчиво. Алекс с Полли переглянулись. А Сэм…

– Вы гарантируете, что подобное не повторится? – насупился друг. – Целью была Лера, это уже ясно. Ловушку подготовили заранее и именно для нее. Просим обеспечить нашей подруге защиту.

– Сделаю все возможное. Это и в моих интересах, я все-таки ее наставник. – Элистар последний раз смерил меня взглядом и выпрямился. – Валерия, вам необходимо отдохнуть. Сон снимет остаточные негативные эффекты от воздействия грозовой плети. Об остальном завтра побеседуем. И отправьте своего не в меру ретивого наури в… гм… восстанавливаться. Сейчас вы с ним все равно энергией поделиться не сможете. Риан, идем, нам есть, что обсудить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Спала в эту ночь я плохо. По крайней мере, первую ее половину. Сон был рваный, тревожный. Густой завесой наплывал туман, окутывая меня вязким, сырым саваном. Огромный элементаль яростно размахивал грозовой плетью, так, что я еле успевала отскакивать. И на все это безобразие, загадочно усмехаясь, смотрели Элистар с Торэтом. Смотрели, но ничего для моего спасения не делали.

Проворочалась я почти до рассвета, даже присутствие котейшества, его чуть слышное, успокаивающее гудение не особенно помогли. А когда ночная тьма потихоньку начала уступать место тусклым, сизым сумеркам, сквозь беспокойную дремоту до меня донеслось сердитое:

– Что за ерунда тебе снится, а? Ни на мгновение нельзя одну оставить. Своими бредовыми видениями меня даже из Гнезда умудрилась вытащить… Подвинься, хвостатый.

Марр завозился, заворчал, на подушку рядом кто-то бесцеремонно плюхнулся, а сны тут же наполнились золотистой пыльцой и ароматом цветущей вишни, даря долгожданный покой.

Не удивительно, что в это утро я проспала до… В общем, проспала. И, если бы Сашка меня в конце концов не разбудила, преспокойно пропустила бы не только начало занятий – весь учебный день. Первый, между прочим.