Мой маг с высокой башни (СИ)

Сульнис почесал подбородок, а затем указал на книгу. Мальчик подчинился.

— Что странно, почтенный? — спросил он.

— Ничего. Не бери в голову.

И Сульнис вернулся к работе. Последние десять лет в его лаборатории стали накапливаться посвященные колдовству книги, а тайная коллекция амулетов только что пополнилась новым экземпляром. Заколдованный предмет требовал внимания мага, все остальное — нет.

Сульнис считал себя постоянным целителем Мирабелии — кому, как ни ему было знать, что магесса бесплодна. Разрушенное колдовством здоровье обычно становилось невосполнимой потерей, и ни Сульнис, ни другие целители не могли вернуть утраченное… Теперь магесса понесла, но не позвала к себе проверенного Сульниса.

Хорошо, что разоблачение чужих тайн не входило в обязанности целителя.

— Итак… А если испытать эту комбинацию? — пробормотал он под нос. — Что же ты значишь? Любопытно… Любопытно!

Глава 24 Воспоминания о Клемиссе

«Искра — кви… тенс… сенция жизни, содержащаяся в теле и отра… отражающая сущность своего обладателя. Искра характеризуется природой тела (растение, или насекомое, или животное, или птица, или человек), здоровьем тела или его болезнями, а также, до известной степени, душевным состоянием (для людей). Природа искры неподатлива и почти не подвержена изменению с помощью рунической вязи. Воспринять чужую искру может только существо сходной природы. Чем ближе сродство жертвы с приобретателем, тем безболезненнее и проще пройдет обряд».

Вилис безмолвно шевелил губами, скользя взглядом по строчкам. Книга алаазийца давалась с трудом. Практические разделы Вил более или менее понимал, а вот с теорией все обстояло значительно хуже. Для рунных цепочек алаазиец писал подробные объяснения, но, хотя Вил легко бы перерисовал такую, он бы ни за что не составил ее самостоятельно. Даже с мышью… Даже такой простой обряд мог быть в разной степени болезненным. Ощущения зависели от проявленного колдуном мастерства.

Вилис облизнул пересохшие губы, посмотрев на пустой стакан. Затем мальчик шмыгнул носом, зевнул и перевернул страницу.

«Из всех шести этапов сотворения вязи, четвертый (цель), является самым сложным. Именно во время этого этапа искра может быть подвергнута преобразованию для большей схожести с природой приобретателя».

Вил провел пальцем по схеме рун, добавленной автором в качестве примера…

— Вилис! — услышал он голос Эйны, а затем раздался стук в дверь. — Вил! Ты тут? Зачем ты заперся?

Он испуганно захлопнул книгу и спрятал под подушку.

— Я тут! Не заходи, Эйна!

Вил мог только надеяться, что его голос дрожал не слишком сильно. На этот раз мальчик не стал дожидаться, когда в «Белой ласточке» все заснут. Нетерпение оказалось сильнее осторожности.

— Тебя не докричишься. Спустись, пожалуйста. У нас важный гость.

Раздались удаляющиеся шаги, и Вил вытер пот со лба.

— Уф…

Уголок книги предательски выглядывал из-под подушки, и Вил поспешил спрятать дар алаазийца в тайнике под половиком. Убедившись, что в комнате ничего не напоминает о его тайном занятии, мальчик отпер дверь.

— Эйна? — неуверенно позвал он.

— Бегом сюда!

Голос звучал откуда-то снизу, и Вил бросился к лестнице… Он совсем не ожидал обнаружить посреди двора «Ласточки» хорошо одетую женщину. Посетительница была уже в возрасте, но Вил не рискнул бы назвать ее старухой. Старухи обитали в приюте странников, были сгорбленными и сморщенными, а их кожу покрывали уродливые пятна. Эта женщина отличалась надменной посадкой головы и высокомерным взглядом, хотя судя по одежде являлась всего лишь прислугой. Ее седые волосы были собраны в гладкий пучок, нижний край которого выглядывал из-под белоснежного чепца.

Эйна показывала посетительнице травы и при появлении Вила сделала страшные глаза. Наставница была недовольна.

— Скорее подготовь душицу и шиповник, — она отрывисто кивнула в сторону кладовой. — Порежь их. Бегом!

Вилис кинулся выполнять поручение, успев однако рассмотреть и покупательницу, которую наставница назвала «важной», и обстановку во дворе. Между женщинами находился стол с маленькими, но точными весами и несколькими холщовыми мешочками. Посетительница поджимала губы, а ее руки были чинно сложены на животе. Вилис едва не присвистнул: белые манжеты являлись для служанки роскошью. Обычная прислуга выбирала более практичную одежду.

— Возможно, госпоже Лавеноре понравился какой-либо вкус? Она не передавала пожеланий? — услышал он голос Эйны перед тем, как скрыться в кладовой.

— Выбери на собственное усмотрение. Госпожа решила довериться твоему опыту, травница.

Эйна обычно работала быстро, и Вилис старался не отставать от наставницы. Он не видел двор, зато отчетливо слышал голоса, а под конец раздался звук брошенного на деревянную поверхность кошелька. Отложив нож, Вилис выглянул наружу.

Покупательница уходила, и Эйна хмуро смотрела ей вслед. Вилис встал рядом с наставницей.

— Кто это был? — спросил мальчик.

Эйна помрачнела.

— Она из дома Мавли. Теперь их слуги часто будут ходить к нам.

Вилис посмотрел на тяжелый кошелек.

— Разве это плохо?