Мой магический год: зима и выпечка (СИ)

Выходит, я не ошиблась в своих догадках. Десерты для конкурса готовила Аделина, а Джеральдина, похоже, вообще на кухне не появлялась. И свой финальный десерт она испортила. Тогда почему победительницей назвали её? Неужели Аделина подкупила всех судей? Маловероятно. Наверняка план был хитрее. Но сколько бы я ни ломала голову, придумать другую версию не смогла.

Надеюсь, Ричард сможет их разоблачить!

С этими мыслями я сняла магическую печать с двери своего кафе. Хватит думать о семье Мор. В оставшиеся до нового года дни нужно усердно работать, чтобы собрать деньги для уплаты долга.

Я приготовила блинчики креп сюзетт, меренговый рулет с малиной, творожную запеканку и стала ждать клиентов на завтрак. В глубине души я надеялась увидеть Ричарда, но он так и не пришёл. Ни в этот день, ни в следующий, ни позже. Очевидно, расследование требовало больше времени и сил, чем я думала. Без Ричарда мне было грустно.

Днём от переживаний меня отвлекала работа. Против воли я постоянно складывала в уме заработанные деньги. Сумма росла слишком медленно, а время летело быстро. Родители решили продать что-то из фамильных реликвий. Тяжело расставаться с такими вещами, но все мы понимали, что если потеряем землю и дом, то вообще останемся ни с чем. По вечерам в гостиной царило напряжённое молчание, даже мои неугомонные братья сидели тихо. Казалось, разум каждого члена семьи захватили цифры. Медяк к медяку, серебряный к серебряному. А если я пыталась отвлечься, становилось только хуже.

Мои мысли непременно возвращались к Ричарду. В наших отношениях была недосказанность, неопределённость и это постоянно мучило меня, грызло изнутри. Мне казалось, что я нравлюсь Ричарду. Он пригласил меня на свидание, защищал перед отцом, назвал своей девушкой, потратил много сил на разоблачение семьи Мор. Что это, если не симпатия? С другой стороны, мы так и не объяснились друг с другом. Как любила повторять моя мама, чужая душа — потёмки. Пока чувства и намерения не будут озвучены вслух, ничего нельзя знать наверняка. Ещё сильнее меня беспокоило отношение отца Ричарда. Он явно не видел нас парой и вполне мог попытаться переубедить сына. А он всё-таки отец. Ричард может его послушать. Да и что делать с его работой в столице? Не может же он навечно остаться в нашем городишке…

За всеми этими переживаниями пять дней пролетели за один миг. Вечером перед новым годом я подсчитала выручку от кафе. Если прибавить к этому деньги, которые родители получили от продажи фамильных реликвий, выходило, что нам не хватает ровно 20 медяков. Смешно. Это такая незначительная сумма. И тем не менее её у нас нет. Я ехала домой в скверном расположении духа. Неужели мы потеряем землю из-за каких-то 20 медяков?

В последние часы уходящего года родители пытались создать праздничную атмосферу и игнорировать наше отчаянное положение. Хотя главным праздником сезона всегда считался День зимнего солнцестояния, из-за конкурса мы не смогли его отметить. Вместо этого решили посидеть на Новый год. Оставлять братьев без обоих праздников было бы жестоко. Тем более, вернуть долг это не поможет.

— Ну, чем богаты, — сказала мама, усаживаясь за наш скромный праздничный стол.

Днём она приготовила пару салатов и запекла курицу, а я испекла зимний хлеб и имбирное печенье. Не такой уж и плохой стол. Правда, настроение у всех было скверным, даже братья сидели молча, опустив взгляды в тарелки.

— Ладно, чего скисли-то! — воскликнула мама, — всё-таки у нас не поминки.

— Верно, милая, — улыбнулся папа и потянулся за салатом.

— Значит, завтра нас выселят? — спросил Колин.

Над столом повисла давящая тишина. Даже Генри на этот раз не стал ничего говорить.

— Ещё ничего не ясно, сынок, — вздохнул папа, — мы собрали почти всю сумму. Я хочу завтра сходить к городскому судье и попросить об отсрочке. Нам всего-то нужно двадцать медяков. Мы запросто найдём их за один день. Уверен, судья пойдёт нам навстречу.

Мама хмыкнула, но на этот раз промолчала.

— Я не хочу уезжать отсюда, — захныкал Сэм.

— Никто никуда не уезжает, балда! — прикрикнул на него Генри, — не выселят они нас.

Но выражение его лица выдавало страх. Генри совсем не был уверен в том, что говорил. Просто бодрился, как подобает старшему брату.

Сэм надулся, но успокоился и принялся за еду. Я старалась держаться спокойно, но на душе было тревожно. Ричард обещал нам помочь, и я сказала, что верю ему, но от него до сих пор не было вестей. Вдруг ему не удалось собрать доказательства против семьи Мор? Тогда завтра нас могут выселить. Мне не хотелось об этом думать, но с каждой минутой такая перспектива становилась всё реальнее.