Мой маленький котёнок (СИ)

— Ничего серьёзного, я же говорила. Ты же знаешь, у отца проблемы со своим партнёром. Просто у нас было не лучшее время, — ответила я, пытаясь оставаться честной.

— Я всё понимаю, но ты со мной перестала общаться! Мы с тобой не разлей вода! Я приходила к тебе, даже когда ты болела ветрянкой, а ты тут исчезла на два месяца? Мы же обещали друг друга всегда поддерживать, — подруга посмотрела на меня грозным взглядом.

— Да, обещали! Прости, пожалуйста, мне действительно нужно было побыть одной.

— Ничего страшного, я понимаю. Главное, что у тебя всё хорошо. Хотя бы пиши иногда, а? Дай просто знать о себе.

— Хорошо-хорошо. Лучше расскажи, что было без меня.

— О! Оказалось, что Ник с биологии изменял своей девушке с её близкой подругой! Она перед уроком зашла в класс, и такая драма была! Ты не представляешь. А ещё—

Закашляв, я её перебила:

— Насчёт уроков, Джанет.

— Аааа, ну, мистер Хейз вроде поговорил с учителями и уладил все вопросы. Ты же никогда не прогуливала особо? Главное экзамены хорошо написать, это ты сможешь. Кстати, мы уже скоро узнаем результаты приёма в Университет! То, что мы поступим я уверена, но так хочется, чтобы мы поступили на одно и тоже вместе!

— Надеюсь так и будет. Пойдём уже, скоро урок начнётся.

Весь урок я не могла перестать думать о будущем. Поступление в Англию, долгое время было лишь выходом из моей ужасной жизни. А сейчас, когда всё стало налаживаться, и оно было так скоро, никуда уходить не хотелось.

Время у меня ещё было, возможно я могла податься в университет в городе.

Но тогда это было предательством по отношению к Джанет и разочарование для отца. Я не могла бросить свою подругу, когда всю жизнь мы планировали учиться вместе. Мы разделяли наши мечты и планы на двоих и оставить её одну, когда всё было так близко к исполнению — ужасный поступок. А отец? Он столько вложил в меня и всегда хотел, чтобы я училась в самом лучшем учебном заведении, как когда он сам не смог.

Ситуация была сложная.

Но усложняло её не только это.

Каждую ночь, лежа в постели, я не могла не думать о том моменте с моим отцом. Прошла уже неделя, а он всё ещё преследовал меня в снах. Я не могла не чувствовать влечения к нему, к ощущению его рук на моём теле и к его вкусу губ на моих. Каждый раз, когда я закрываю глаза, передо мной появляется его изображение.

Мне хочется знать, как смотрелась моя алая кровь на его белоснежной бороде и мне так чертовски мало того сладко-металлического поцелуя.

Это было запретное желание, которому я не могла противостоять, горя внутри меня, как пламя, которое отказывалось гаснуть.

Я хотела его, хоть и знала, что это неправильно. Это было глубокое, тёмное желание, которым я не могу поделиться ни с кем другим.

С мистером Рамирезом мне было всё противно — отвратительно, нежеланно и постыдно. Мне казалось, что я никогда не захочу ни чьих прикосновений. Но с папой всё было по-другому. Он открыл для меня новый мир, наполненный страстью, желанием и любовью. Это было что-то, чего я никогда раньше не испытывала, что-то, что я никогда не считала возможным. Как будто он пробудил что-то внутри меня, что-то, о существовании чего я никогда не подозревала.

Это была очень запутанная ситуация, в которой я не могла до конца разобраться. Это запечатлелось в моей памяти, как напоминание о страсти и желании, которые мы оба испытывали, даже если мы не могли действовать в соответствии с этим.

Я всё ещё чувствовала жар его тела, прижатого к моему, и вкус его губ на моих. Это было неправильно, я знала это, но я ничего не могла поделать с тем, что я чувствовала.

Каждый раз, когда я закрывала глаза в моём животе поднимался жар. Мне постоянно снились с ним сны и разными концами этого момента, и я просыпалась, чувствуя одновременно стыд и возбуждение.

Один неправильный шаг, и наши отношения разрушены навсегда. Понимая это, я пыталась отодвинуть эти чувства в сторону, сосредоточиться на нахождение себя. Но каждый раз, когда я смотрела на него, каждый раз, когда наши глаза встречались, я чувствовала, как во мне снова пробуждается то самое желание.

Это была сбивающая с толку и сложная смесь эмоций, и я не знала, что с этим делать. Меня тянуло к нему, к его силе, его страсти и его любви.

И как бы я ни пыталась это отрицать, я знала, что хочу его. Поэтому вместо этого я держала свои чувства скрытыми, похороненными глубоко внутри, и пыталась сосредоточиться на движении вперёд.

Находиться рядом с ним было сложно. Когда настал еженедельный просмотр, и, несмотря на то, что я предлагала отменить его, папа настаивал на своём.

И вот когда мы сидели рядом и смотрели фильм, я снова почувствовала, как сильно нервничаю. Было невозможно находиться так близко к нему и не иметь возможности прикоснуться, почувствовать его кожу на своей.

Каждый раз, когда он двигался, каждый раз, когда его рука касалась моей, я чувствовала, как мало во мне оставалось воли. Это была постоянная боль, томление, от которой я, казалось, не могла избавиться.

Фильм продолжался, но я не могла на нём никак сосредоточиться.