Мой Мастер

- Рон, я потом всё объясню, - Гарри поднялся и медленно, словно боясь упасть, побрёл из кухни, не слушая, что пытается сказать ему Рон.

Вышел в коридор, накинул на себя куртку и распахнул входную дверь. В лицо тут же ударил соленый ветер. Воздух был чист, прозрачен и, казалось, подрагивал, подаваясь почти невидимой рябью.

Гарри шагнул за порог, замер, разглядывая тонкую полоску моря вдали и прислушиваясь к себе. Внутри почему-то было пусто. Ни боли, ни тоски, ни страха. Ничего. Он переводил взгляд с песчаных холмов на зеленую воду, смотрел в невыносимо глубокое небо. Ему казалось, что всё вокруг замерло, застыло. Что даже он сам застыл, превратившись в тяжелый, бесчувственный камень.

Послышалось громкое шипение, воздух сложился в складки, и словно ткань раздвинулся в стороны, выпуская из себя хрупкую фигуру, закутанную в траурную мантию.

- Цисси, - Гарри выдохнул её имя вместо приветствия.

Она подошла молча, осторожно взяла его ладони в свои и стала вглядываться в его лицо.

- У нас есть сутки. Драко уже сделал все необходимое. Остались только мы с тобой. Я подготовила зал.

- Цисси… - Гарри поднёс её ладони к свои губам и поцеловал, прижался к ним щекой, - Спасибо.

Крупная слеза скользила вниз к её губам, сверкнув на солнце.

- Нам пора, - Нарцисса не стала вытирать её.

Лишь крепко прижалась к Гарри, высвобождая свои руки из его ладоней. Повела пальцами, словно перебирая невидимые бусины. Воздух вокруг них двоих задрожал, вновь собираясь тканными складками. Нарцисса сделала шаг назад, в образовавшуюся межпространственную дыру, утягивая за собой Гарри.

Тьма вокруг скручивалась в тугие ленты, вилась змеями, шипела, распадалась и вновь скручивалась. Гарри подумал, как было бы хорошо остаться здесь. Вне времени. Вне пространства. Вне той страшной реальности, что ждала его сейчас в заданной точке моста.

Драко встретил их на нижнем уровне мэнора. В первое мгновенье сердце Гарри подскочило к горлу, его тело обдало жаром, когда в сумраке помещения мелькнули белые волосы, рассыпавшиеся по неестественно прямой спине, обтянутой черной ритуальной мантией. Но в следующую секунду сердце оборвалось, жар схлынул, оставив после себя пустоту. Драко повернулся к прибывшим:

- Я закончи, теперь ваше время, - бросив эти слова, он попытался скрыться, устремившись чуть ли не бегом, к выходу.

Гарри неслышной тенью скользнул к нему, захватывая в свои объятия, разворачивая к себе лицом.

- Брат.

Драко дёрнулся в его руках, но Гарри держал крепко.

- Я отомщу.

Драко резко обмяк в его объятиях, глухо зарычал и ответил:

- Мы отомстим. Вместе.

- Вместе, - эхом повторил Гарри, отпуская его.

Драко наконец смог уйти. Нарцисса первая прошла в большой ритуальный зал, Гарри несколько секунд стоял, не в силах решится сделать шаг. Сейчас, не видя его, не видя мертвенной бледности на его лице, не видя ритуальных похоронных одежд, не слыша прощальных молитв и заклинаний, казалось, что он всё еще может быть жив. А если зайти, увидеть, то… все. Обратной дороги нет. Точка невозврата. Точка признания смерти как свершившегося факта. Точка осознания необратимости потери.

Гарри закрыл глаза. Он всегда говорил, что воин не может бояться смерти. Это стыдно. Это - позор.

- Спеши навстречу смерти, пока другой не занял твоё место…

Гарри вздрогнул. Слова прозвучали в нём так ясно и четко, словно сам Люциус подошел близко и прошептал их на самое ухо. Гарри еще раз вздохнул, стараясь успокоиться. Вновь укрыться от страха и боли, завернувшись в безразличие и пустоту. Он открыл глаза и громким сильным голосом повторил:

- Спеши навстречу смерти, пока другой не занял твоё место!

И вошел в зал. Сразу же устремившись к центру, туда, где на полу лежал Люциус, укутанный в саван. Гарри опустился перед ним на колени, разглядывая спокойное и ставшее незнакомым лицо. Смерть дарит покой - это он тоже всегда говорил. И, как всегда, оказался прав. Люциус всегда и во всем оказывался прав. А еще он говорил, что смерть меняет, открывая людям истинный вид умершего. И опять прав. Гарри скрипнул зубами. Хотелось броситься вон из зала. Наверх. В надземные этажи мэнора. Туда, где сейчас сидит змеелицый урод. Разорвать. Искромсать. Убить.

Медленно. Смотреть, как тот корчится, выплевывая кровь и собственные кишки. Слушать крики, а потом хрипы и бульканье, вырывающееся из распоротой груди.

- Гарри, - голос Нарциссы заставил прийти в себя.

- Гарри, возьми себя в руки. Сейчас не время.

Он кивнул и вновь посмотрел в лицо Люциуса. Сейчас эльфийское наследие было особенно заметно. Ритуальный рисунок мечника четко выступил под закрытыми глазами. Обычно его было видно лишь тогда, когда Люциус входил в с`аттор во время тренировки или боя. Красные тени пролегли на веках и губах. Гарри не удержался и склонился над ним, целуя в холодные, непривычно твёрдые губы, скользнул языком по его зубам. Так и есть. Даже клыки выдвинулись и увеличились. Эльф.

«Мой прекрасный эльф».