Мой милый враг

— Сэр, — ответил мальчик, стаскивая с себя куртку, — не кажется ли вам, что здесь не самое подходящее место для беседы? Я имею в виду, следует ли нам, джентльменам, обсуждать мисс Бид так открыто?

— Бернард, — наставительно произнес Эйвери, — я достаточно хорошо знаком с правилами поведения джентльмена. Это место ничем не хуже любого другого.

— Да, сэр. — В тоне Бернарда не было уверенности.

— Ладно, выкладывай все.

— Видите ли, сэр, я хотел спросить у вас, что вы решили. Я имею в виду, в отношении ее будущего.

— А я и понятия не имел, что от меня ждут какого-то решения, — ответил Эйвери. — Более того, я только сегодня утром узнал, что, возможно, в самом скором времени буду навсегда избавлен — надо ли добавлять, к счастью для себя, — от всякого участия в делах мисс Бид.

— Сэр?

— Я уже связался с банком Горацио и, кроме того… э-э… просмотрел украдкой домовую книгу, — пояснил Эйвери. — Если записи не лгут, не исключена вероятность того, что Лили Бид завершит пятилетний срок управления усадьбой с небольшим превышением доходов над расходами. В этом случае она станет хозяйкой Милл-Хауса.

— И что потом?

— О каком «потом» ты говоришь? — раздраженно отозвался Эйвери. Если Лили унаследует Милл-Хаус, это будет не самым удачным для него поворотом событий, однако конечный результат останется тем же. — Она продаст усадьбу мне, после чего уедет отсюда на все четыре стороны и будет жить так, как ей угодно. Накупит себе мужской одежды, надо полагать. — Он не мог оторвать взгляда от соблазнительных выпуклостей, проступавших сзади под штанами Лили.

— Я сомневаюсь в том, что она продаст вам Милл-Хаус.

— Почему ты так считаешь? — изумленно спросил Эйвери.

Он уже проиграл в уме все варианты ситуаций, которые могли помешать ему вступить во владение Милл-Хаусом — даже тот маловероятный случай, если он перейдет к Лили. Он собирался предложить ей тогда за поместье щедрую сумму, которую она, разумеется, с благодарностью примет и тут же покинет дом. Последние слова Бернарда поставили весь его тщательно продуманный план под сомнение.

— Кому еще она может его продать?

— Я не исключаю того, что она продаст усадьбу мистеру Камфилду.

— А кто такой этот мистер Камфилд, черт бы его побрал?!

— Пожалуйста, говорите тише, кузен Эйвери. Мистер Камфилд — наш сосед. Он приобрел «Парквуд» еще прошлой весной. У него много денег — во всяком случае, так говорит мама, — и теперь он хочет расширить свои владения. Мисс Бид считает его человеком передовых взглядов, поддерживающим равноправие женщин.

— Да, готов держать пари на что угодно, что он стал сторонником передовых взглядов с тех самых пор, как встретил Лил… то есть мисс Бид, — проворчал Эйвери.

— Она как-то сказала, что ей не помешало бы иметь рядом хотя бы одного мужчину, способного рассуждать здраво. Эйвери пренебрежительно фыркнул:

— Если мистер Камфилд и в самом деле рассчитывает получить Милл-Хаус, его ждет горькое разочарование. Имение мое. Даже если оно каким-то чудом достанется мисс Бид, ей придется иметь дело со мной, и ни с кем другим.

— Что бы там ни говорила мама, очень может быть, что мисс Бид вообще не станет продавать усадьбу, а попытается управлять ей самостоятельно, — предположил Бернард.

Эйвери усмехнулся:

— Маловероятно. При всех своих недостатках мисс Бид далеко не глупа, а только глупец способен отказаться от спокойного обеспеченного будущего, пустившись в рискованную авантюру.

— И где же, по-вашему, ее ждет это спокойное будущее? — осведомился Бернард.

Эйвери пожал плечами:

— Где ей будет угодно.

Мальчик провел рукой по волосам.

— Я не могу с этим согласиться. Вы не должны бросать ее на произвол судьбы. Так не пойдет.

Не могу согласиться? Так не пойдет? О, конечно, Эйвери, как и любой другой человек, не имел ничего против юношеского упрямства — он ведь и сам когда-то был таким, — однако это уже граничило с дерзостью.

— Не мог бы ты объясниться? — спросил он осторожно. Мальчик, повернувшись, оказался лицом к лицу с Эйвери.

— Я знаю, что она получит за усадьбу крупную сумму, но если она ее продаст, ей просто некуда будет идти. Милл-Хаус — ее дом, а мои мама и тетя — ее семья. Она будет чувствовать себя оторванной от тех, кого любит.

Бернард с умоляющим видом протянул к Эйвери руку, и того тронул этот жест. Он-то хорошо представлял себе, что значит для человека дом — и его утрата.

— Никто не собирается насильно отрывать мисс Бид от чего бы то ни было, и хотя твоя забота о ней делает тебе честь, не забывай, что если усадьба перейдет к Лили, твоей матери и тетке так или иначе придется отсюда уехать.

Мальчик нахмурился, с недоумением уставившись на него.

— Ты же не думаешь, что они останутся здесь, питаясь крохами со стола мисс Бид? Бернард покачал головой.

— С другой стороны, — продолжал Эйвери спокойно, — как только наследство станет моим, ничто не помешает твоей матери жить под одной крышей со мной. Не волнуйся. Я не стану запирать двери на засов перед мисс Бид, когда она явится к нам с визитом, если ты опасаешься именно этого.

— Вы не поняли меня. Мисс Бид никогда больше не появится в нашем доме.